Энакин нахмурился. А потом понял:

– То есть при каждом выстреле он будет посылать в систему импульс собственной энергии?

– Именно так, – ответил Траун. – А если вдобавок переложить некоторые из внутренних нитей ближе к центральному процессору?..

– То чем чаще он будет стрелять, тем быстрее поджарит себе мозги. – В голос Падме прокрались нотки настороженного возбуждения. – Но все равно настолько медленно, что они не заметят. Дроид будет выглядеть нормально и пройдет все испытания.

– А спустя минут пять после начала боя начнет разваливаться, – закончил Энакин. – Отличная идея. Ну- ка, подключим R2-D2 и посмотрим, что он сможет сделать.

Стандартный республиканский протокол требовал стирать память астромеха после каждой боевой операции, чтобы в случае чего сепаратистам не достался кладезь секретных данных. Энакин постоянно этот приказ игнорировал, из-за чего у него периодически бывали неприятности как с военным командованием, так и с Советом джедаев.

Но в результате в памяти R2-D2 оставались разнообразные фрагменты данных, а также процедуры, которых он нахватался за эти годы. Одна из таких процедур предусматривала редактирование заводской архитектуры и чертежей.

– Да, он может это сделать, – сказал Энакин, когда дроид утвердительно чирикнул. – Еще будут предложения?

– Только чтобы он поспешил, – попросил Траун, склонив голову набок. – Ложная атака, устроенная моим пилотом, закончилась. Они могут вернуться в любую минуту.

– Вы же вроде говорили, что свой корабль не берете, – сказал Энакин, сосредоточившись на окружающих звуках. И верно: ритмичное баханье, которое он слышал раньше, прекратилось.

– Я сказал, что не лечу на нем сам, – напомнил Траун. – Возможно, придется устроить диверсию, чтобы посол Падме и дроид могли закончить работу.

– ЛебДжау говорил, что в западной части северного крыла просеивают и сортируют кортозис, – вспомнила Падме. – Потом его переносят в восточную часть северного крыла и сюда, в восточное.

– Здесь они изготавливают неуязвимых В 2, - вслух подумал Энакин. – Есть идеи, что в северном?

– Он не сказал. Вероятно, и сам не в курсе.

Энакин посмотрел на Трауна, приподняв бровь:

– Не хотите разузнать?

– Вполне подходящее место для диверсии, – ответил тот.

Пряча недовольную гримасу, Энакин зашагал к двери, ведущей в северное крыло. Закончив свою настоящую задачу, не утратил ли чисс интерес к местным занятиям сепаратистов?

А, впрочем, какая разница? Это было важно для самого Энакина. Что еще важнее, если Траун в самом деле отослал свой корабль, то позаимствованный грузовик оставался для чисса единственным средством, чтобы выбраться с Мокивжа.