– Повернитесь вот так, – пробормотала Раэль. – Мне нужно применить сканер, чтобы определить, как вам помочь. Пожалуйста, продолжайте рассказывать.

Человек повернулся и лег перед ней; даже в невесомости он двигался согнувшись и скрючившись, чтобы не беспокоить плохо зажившие ожоги.

– Значит, капитан оказался прав. Мы нашли прибыльное дело. Планету, оставленную шверами из-за радиации на поверхности. Канддойды раскопали там огромные рудные залежи. Оборудование наше, прибыль делим. Канддойды по радио связались с Биржей, и вместе с нами нырнули в гипер, и вынырнули тоже вместе. И тут канддойдский корабль вдруг бабах! – Старик тихонько щелкнул пальцами. – Мы собственными глазами все это видели на экранах. Подумали, что у них двигатель вошел в суперкритическую или еще что – техника ведь не такая, как у нас. Только мы и опомниться не успели, а капитан уже орет штурману, чтобы немедленно менял курс, а команде приказывает занять места в спасательных капсулах. – Акорту медленно покачал головой. – Я служил стюардом, и мой пост был к капсулам ближе всего. Я единственный успел залезть внутрь. Даже если кто-то еще добрался до скафандров, покинуть корабль удалось только мне одному… да и то задело. – Он потрогал обожженный бок. – Значит, выбрался я, капсула послала сигнал SOS, и меня подобрал шверский корабль-дальнобойщик, огромный, наверное, поэтому пираты, или кто они там были, испугались и смылись… Короче говоря, привезли меня сюда, поместили в лазарет… В Управлении торговли моему рассказу не поверили, сказали, что я устроил диверсию на своем судне. Вот я и оказался без удостоверения личности, без денег, с таким вот обвинением. Ну, когда пошел разговор о диверсии, я смекнул, куда они клонят, и сбежал вот сюда. Все равно лучше того, что мне светило. А это что такое?

– Это спрей-инжектор. Рубцы он не залечит – для этого нужно ложиться в больницу, – но зальет поврежденные ткани специальным коллагеном и вернет им эластичность, по крайней мере частично. Ожоги вот здесь и здесь очень глубокие, и зажили они неправильно.

Человек успокоился и лежал тихо, а Раэль продолжала процедуру.

– Уже вроде бы легче, – проговорил старик через минуту-другую. Он потянулся и собирался, оттолкнувшись, освободить место, однако опустил глаза и тихо сказал, полувраждебно-полустыдливо: – Вы же понимаете, чем приходилось заниматься с тех пор, как я сюда попал, верно?

Раэль покачала головой.

– Вы боролись за существование, – ответила она. – Остальное сейчас не имеет значения.

Старик прикоснулся к ее руке:

– Спасибо, доктор.