Голой рукой я схватился за лезвие, не давая ректору вытащить из меня катану. Клинок разрезал ладонь почти до кости, но я этого уже не почувствовал. Юри замешкался, я был сконцентрирован только на этом. Я вонзил обломок моего меча ему в шею и для верности провернул.

Он замер, глядя из-под очков испуганными, ничего не понимающими, глазами. Попытался что-то сказать, но только исторг кровавые брызги, что попали мне на лицо.

Сонбэ… — Прочел я по губам.

Мы упали одновременно, он пару раз дернулся и затих, зажимая рану. Я лежал на боку, глотая пыль. Собрав все силы и волю, я одним резким рывком вытащил из себя катану, орошая пол кровавой моросью, и зашелся мучительным криком. Крик прервался и моя голова упала на пол.

Я потерял сознание.

Глава 27

Глава 27

— Левит, вставай. Вставай! Левит, очнись! Просыпайся! — тараторил наушник.

Однотонно и быстро, как попугай. Не знаю сколько времени Эл повторяла этот заговор, в попытках меня разбудить, но по её голосу было слышно, что она уже устала.

Я что-то прохрипел и, услышав это, она стала громче повторять моё имя.

Напротив лежал Юри, стеклянным взглядом уставившись в потолок. Он открыл рот, будто хотел что-то сказать, но не успел.

Дышать было больно. Двигаться тоже. Я попытался сесть и понял, что не смогу, поэтому мысленно призвал книгу. Она взлетела из портфеля и шмякнулась неподалеку. Я позвал её пальцами, — давай поближе дружок, не вижу рун.

Гримуар вспорхнул и прыжками сместился ко мне, открылся на нужном разделе, держа страницу на весу, чтобы я видел.

Говорить я не мог, поэтому просто повторил губами то, что было написано. Целебное тепло пробежало по телу, закрывая порезы и ссадины, сращивая мышцы и сухожилия. Я шумно вдохнул полной грудью.

— Здесь, я здесь… — ответил я слабым голосом, только для того, чтобы Эл перестала тараторить.

— Башню штурмуют, внизу идет бой! Тебе срочно нужно к студентам!

— Да… уже иду…

С невероятным трудом я сел на колени, достал из кармана несколько бутылочек, отобрал целебную и выпил в два глотка. Стало полегче, я будто возвращался к жизни, появились новые краски, звуки, запахи. Я поднялся на ноги и стянул изорванный сюртук, отбросил его в пыль. Задрал рубашку, рассматривая свежий рубец на боку. Скверно, — такую рану просто так не залечить. Сейчас она не кровила, но открыться могла в любую минуту.