— Да, сказал… — согласилась она и отключилась.

В те моменты, когда она просыпалась, я пересказывал ей произошедшие события, но без подробностей. К моменту, когда я рассказывал о событиях в Дее, Алиса полностью пришла в себя и слушала не отрываясь.

Когда я спросил её про Юри, ничего не ответила. Похоже, что его предательство сильно по ней ударило.

— Ментор, я не хочу об нем говорить. Не понимаю, почему ректор так поступил. Он мне нравился. Казался хорошим, — только и сказала она, стараясь не смотреть в глаза.

— Да, — кивнул я, — мне тоже.

Она ещё была очень слаба, но держать её в палате не было смысла. Целителей не хватало, как и палат, все они занимались тяжело раненными, расположить многих было просто негде. Поэтому я получил разрешение от лекаря на то, чтобы забрать аудиторе домой. Здесь ей все равно некому было помочь.

Мне набили сумку препаратами, выписали инструкцию по их применению и отправили восвояси. Я помог ученику одеться, и мы покинули лазарет.

Осторожно придерживая Алису, я отвел её к лифту, затем к выходу из Магистрата. Мы прошли через безлюдный офис «Массолита», что был погружен в полумрак, и я подумал, что впервые вижу кабинет пустым.

На улице стоял пасмурный день. Солнце скрылось в серых тучах, но дождя не было, лишь широкие лужи и разбросанные по тротуару листья напоминали о ночном наводнении.

Сил не осталось, поэтому я особо не выдумывал и вызвал такси подороже. Мы погрузились на заднее сиденье представительской иномарки, Алиска почти сразу уснула, положив голову мне на плечо, а я меланхолично смотрел через окно на проносящиеся здания и спешащих пешеходов.

Диктор на радио рассказывал о заторах на улицах, опять стоял Волгоградский, шоссе Ярославское и Энтузиастов. Кое-где возникли сложности в результате ночной бури, улицы оставались закрытыми по причине завалов мусором или падения деревьев, однако городские службы оперативно справлялись с поставленной задачей по устранению проблем.

Все это было так нереально. Пробки, службы, такси, пешеходы… Будто я год провел на необитаемом острове, вдруг вернулся в Москву и не узнаю её. Вроде все как всегда, как вчера, но одновременно с этим, все совсем другое. Неуловимо незнакомое.

— Веселая ночка? — поинтересовался водитель, сбитый мужичок с недельной щетиной на щеках.

— Ах это? — я слегка дотронулся до фингала под глазом. — Нет, это отец моей девушки поставил, представляете?

— Заслуженно? — переспросил он, будто это нормальный вопрос.

Я пожал плечами, вернее одним, ведь на втором лежала аудиторе.

— Да не то чтобы… Мы немного повздорили с ней, но причина даже не в этом была. С ним мы повздорили сильнее.