— Всеобщий, — произнес Лин, имея в виду язык, на котором была сделана запись и дублирующий ее текст. — Наверное, он все-таки надеялся, что детей спасут.
— Вот почему я обещал Сабу, что не буду пить, а? — беззвучно произнес Пятый. — Ну почему?
— На то и обещания, чтобы нарушать, — Лин тряхнул головой. — Надо будет скинуть это всё Маден, наверное. Через ребят. Может, из родных кто-то в живых остался, по сей день, небось, ищут.
— Ит сказал, что многих ищут, — Пятый опустил голову. — Не одна она такая была, эта станция. И не две. Но это, конечно, за пределом. Учебный кластер. В голове не укладывается. Они же закрытые.
— Значит, открыли, — Лин горько усмехнулся. — Пошли к ребятам, они уже волнуются, наверное.
В этот раз обошлось без кровотечения из носа, да и Саб, когда вернулись в корабль, тут же притащил и обезболивающее, и «ну, так и быть, по сто грамм каждому, но не больше». Расспросов избежать было, конечно, невозможно, поэтому Лин просто адаптировал запись, и показал Эри и Сабу.
— Да уж, — Саб удрученно вздохнул. — Но он поступил правильно. Он их все-таки спас.
— Спас? — переспросил Пятый. — Я бы так не сказал. Те, кто жил в цивилизованных мирах, помнят и реакцию Блэки, и то, что было после, и… они живы. По сей день живы. А здесь, как правильно подметил Саб, сменилось уже двенадцать поколений. Не знаю, подходит ли слово «спас» для короткой и весьма сложной жизни, которая им досталась.
— Слушай, ну, если судить по особнякам, которые мы видели, жизни их сложилась вполне удачно, да и прожили они немало, если делали подмены, притворяясь своими же детьми, — справедливо заметила Эри. — Лет по сто, а и то больше. И… есть все-таки такая штука, как судьба. Это была их судьба, да, странная, да, вот такая, какой мы ее сейчас увидели. Но она, уж поверь, ничем не хуже многих других.
Пятый кивнул, соглашаясь. Поставил пустой стакан на пол, рядом с креслом, в котором сидел. Глубоко вздохнул, выпрямился — и вдруг улыбнулся.
— Первая загадка разгадана, — сказал он. — Никто не против позаниматься теперь второй?
— Только сперва поныряем в озеро, — предложил Лин. — Я страсть как хочу увидеть этот самый модуль. Во всей этой истории мне почему-то искина жальче всего, ребята. Я бы ему с удовольствием руку пожал, если бы это было можно. Умница он. Большая умница.
— Да, — согласился Саб, вставая. — Самоотверженный и смелый поступок. Согласен. А теперь полетели к себе, утро скоро, а огурцам всё равно, летали мы куда-то, или не летали. Так что становимся на прежнюю орбиту, и домой.