— Да, знал, но я не представлял, во что это выльется, — вздохнул парень. — После того, как мы закончили с этими летающими рукожопами, я успел отдохнуть всего неделю. Когда пришли вести, что Кусариф уничтожен, все словно с цепи сорвались. Я столько артефактов сделал для контроля контрабанды, сколько вообще за всю свою жизнь не делал. А они еще пытаются заставить меня снабдить всех стражников защитными артефактами и поисковыми комплектами.

— Скажи, что не будешь это делать, — пожала плечами Тук.

— Тогда этим займется орден, — вздохнул Рус. — И что тогда делать?

В этот момент по лестнице поднялся Роуль. Он держал в одной руке поднос, на котором стоял горячий чайник, две чашки и большая миска с эклерами.

— Здра-а-а-а-асть! — произнес упырь, пройдя в беседку. — Ты специально выбрал место, где очень мало тени?

— Да, чтобы вы хотя бы сюда приходили не как к себе домой.

— Ну, как видишь, прихожу и весьма свободно себя чувствую, — пожал плечами упырь и расставил на столе содержимое подноса.

— Ты же видел, что нас тут двое. Почему не взял третью чашку?

— Может, потому, что я принес чашки не для вас? — пожал плечами Роуль и принялся наливать в чашки чай.

— А для кого?

— Роуль! Ты все помадки с булочек слизал! Это нечестно! — раздался недовольный голос с лестницы.

Спустя несколько секунд на крыше показалась Луна с большой мисок булочек, с которых сгрызли глазурь. Причем было прекрасно видно, что сделано это было острыми предметами.

— Твой братец нашел дозировку багульника, которая очень вредна для таких, как я, — развел руками Роуль. — Поэтому тесто не съедобное, а вот глазурь он оставил без изменений.

— Я эти булочки для Луны специально делал. — вздохнул Рус, глядя на миску.

— Ну, можно было, к примеру, подписать, что это для нее, — пожал плечами упырь.

— И вас бы это остановило?

— Нет конечно, — усмехнулся Роуль. — Но мне было бы капельку стыдно… ма-а-а-альенкую капельку… Ну, ладно! Мне было бы плевать!

— Ах так! — уперла руки в бока Луна и вскочила на скамейку.

Девочка сунула руки в тарелку с эклерами и принялась их мять, превращая в сладкое месиво.

— Остановись, женщина! — воскликнул упырь и выхватил у нее тарелку. — За такое в старой империи тебя бы сожгли!