Сорок секунд.

Тело Брендана истекало потом.

Тридцать девять секунд.

Брендан напрягся, пытаясь пустить в дело свои чудодейственные способности. Но хотя на его ладонях горели стигмы, а внутри поднималась сила, он не мог сосредоточиться на неотложной задаче, думая о том, что́ может пойти не так. И чем больше он отвлекался, тем меньше подчинялась ему чудесная энергия внутри его.

Тридцать четыре секунды.

Паркер Фейн протолкался между двумя наблюдателями и опустился на колени рядом с Бренданом:

— Без обид, отец, но, может, проблема в том, что вы — иезуит и слишком склонны все обдумывать. Вдруг надо полагаться на чутье? Вдруг здесь требуется спонтанная, необузданная, сумасшедшая, яростная самоотверженность готового на все художника? — Он протянул свои большие руки к детонатору и прокричал: — А ну, вылезай оттуда!

Детонатор, разрывая провода, выпрыгнул из отделения в рюкзаке — прямо в руки Паркера.

Раздались радостные крики, поздравления, но Брендан сказал:

— Часы продолжают отсчет.

Одиннадцать секунд.

— Но он больше не подключен к бомбе, — широко улыбаясь, сказал Паркер.

— В этом чертовом детонаторе есть обычная взрывчатка, — объяснил Альварадо.

Детонатор выскочил из бомбы прямо в руки Доминика. Он увидел, что часы продолжают отсчет времени, и почувствовал, что их следует остановить, хотя опасности ядерного взрыва уже нет. А потому он просто остановил их усилием воли. Подсвеченные цифры замерли на 0:03.

0:03.

Паркер, не привыкший к роли волшебника, запаниковал с наступлением нового, хоть и не такого серьезного кризиса. Будучи уверен, что его волшебная способность истощилась, он выбрал образ действий, точно отвечающий его характеру. Издав боевой клич, наподобие крика Джона Уэйна в одном из его ранних фильмов, Паркер развернулся и бросил детонатор, словно гранату, к дальнему концу пещеры. Он знал, что не добросит его до стены, но надеялся, что тот улетит достаточно далеко. Отпустив детонатор, он тут же плюхнулся на пол; другие уже сделали это.

Доминик целовал Джинджер, когда сверху до них донесся звук взрыва, от которого оба подпрыгнули. На миг он подумал, что Брендану не удалось разоружить бомбу, потом понял, что ядерный взрыв обрушил бы на них потолок.