Я расхаживаю по саду, чтобы успокоить нервы, но это не помогает. Все время кажется, что из-за дерева высунется ее маленькое личико. Как бы я хотела, чтобы все было по-другому. Но из головы не выкинуть тот факт, что она превратила детей в ндзумби и выпустила демона из тюрьмы. Этого рыжего кота тоже нигде не видно. Мы с Террой искали его повсюду. Я прохожу мимо Нези, распахивающей землю на огороде. Она весь день этим занимается без отдыха. Несмотря на то что она вся в грязи, я все еще вижу красные рубцы на тыльной стороне ее рук. Не хочу останавливаться. Я так и не смогла заставить себя посмотреть ей в глаза с тех пор, как дети впервые оказались на вилле. Тай тоже ее избегает. Наша матрона стоит сейчас в дверях кухни и смотрит на стену, которая окружает сад. В руках у нее грязная посуда. Терра стоит рядом с колодцем. Она стирает белье и трет его так сильно, что у нее, должно быть, пальцы совсем ободраны. Она тоже ни с кем не разговаривает. Мы все молчим. И ждем.

По крайней мере, Эфия освободила детей от своей порабощающей магии. Однажды, бегая с ними по саду, она сказала, что больше не хочет играть. По ее команде они вышли из транса. Дети помладше сразу начали плакать. Терра и я отвезли их домой к родителям, которые даже не заметили их пропажи – все из-за магии Эфии.

Тех, кто пришел с улицы, я посадила на баржу, идущую в Тамар, дав им письмо-рекомендацию для детского дома. И вновь мне пришлось удерживать себя от того, чтобы не передать послание Руджеку. Во второй раз было труднее. Не могу сказать, как долго мы пробыли в Кефу. Иногда кажется, что прошли годы, а иногда – пару звонов городского колокола. Порой небо не меняется в течение нескольких дней. Иногда око Ре’Мека наклоняется так сильно, словно вот-вот на небеса выльется лава. У меня вызывает панику мысль о том, сколько лет могло пройти в нормальном мире. Вполне возможно, что Руджек уже вырос. Как и Эсснай, Сукар, Майк и Кира. Забудут ли они меня – или возненавидят за то, что я не написала? В любом случае я увидела силы Эфии и точно знаю, что нельзя просить своих друзей о помощи. Я не смогла бы смириться с тем, что может произойти. Не могу забыть об эдамах. Что стало с ними и их планом? Должно быть, что-то пошло не так, иначе бабушка уже была бы здесь. На балконе второго этажа сидит, скрестив ноги, Оше. У него закрыты глаза. Мне не жалко отдать еще несколько лет своей жизни, чтобы освободить отца, но риск слишком велик. Если я снова усну на продолжительное время, Эфия освободит Короля Демонов, и я никак ее не остановлю. Слезы просятся наружу. Они словно собираются внутри меня, накапливаясь, как морской прилив.