Крессида удалилась — у королевы не было подданных, чтобы ей услужить.

— Мы прекрасно помним, Платон, чем вам обязаны, — сказал Ноэль.

— Кстати, — рассеянно спросил Атлантида, — я вот что подумал: вы сказали, что на Немертее было пятьсот двадцать шесть королевских династий… а на Ройке — на Ройке ведь каждый род, произведенный королевской парой, имел свои гробницы. И свой колодец. Значит, и на Немертее должно быть пятьсот двадцать шесть колодцев?

— Это очень важная догадка, — кивнул Ноэль. — Мы ведь росли самостоятельно и не могли получить всю информацию о нашей цивилизации. Вы даже не представляете, как вы нам помогли!

Напротив — Атлантида очень даже представлял.

— Я вспомнил о колодцах вот в связи с чем. Как насчет договора — о том, что все доходы мы делим на четыре части?

— Друг мой Платон, как мы можем делить свое королевство на части? Народ Немертеи нам этого не простит…

«Как знакомо!» — вздохнул Атлантида. Колумбу тоже обещали черт знает сколько. А не дали ни шиша. Только и осталось — что имя. Да еще планета Колумбия очень-очень далеко от Старой Земли. Надо заметить, нищая планетка. Крессида вернулась, держа в руках коробочку. Размеров коробочка была довольно внушительных. Но когда королева открыла ее, внутри на пышных цветах немертейской сакуры лежала выточенная из цельного изумруда чудесная голова высотой сантиметров пять. Работа была тонкая… Но Атлантида подозревал, что вряд ли этот экспонат заинтересует какой-нибудь музей — скорее всего черный антиквар уступит просьбам черного археолога и согласится заново огранить изумруд, и тогда Платон сможет продать его и компенсировать все затраты экспедиции на Немертею, в том числе и лечение Ноэля.

— Можно еще одну просьбу…

— Конечно, мой друг.

Все же приятно, когда король называет тебя своим другом. Хотя он — всего лишь петух, главный по инкубатору. А королева — курица. Пожалуй, лучше не знать, что каждый представляет на самом деле.

— Просьба такова — подарите мне новый золотой кувшинчик-ключ. Или, как я его называю, — смычок. И один из черных кувшинов. Из тех, что находятся у меня.

— Вы хотите взять с собой чью-то душу?

— Нет-нет. Я хочу взять кувшин с музыкой.

— Конечно, мы будем очень рады… — Но Платону почему-то показалось, что особой радости они по этому поводу не испытывают.

«Интересно, — подумал Атлантида, — почему к-хи сравнивали голоса короля и королевы с теплым западным ветром?»

Самому Платону голос Крессиды казался не особенно приятным.

3

Погрузив вещи в челнок и специально проследив, чтобы аккуратно запаковали гранитного коша — Главный институт МГАО после двухчасовых переговоров наконец согласился приобрести его за тысячу кредитов, — Атлантида осматривал ящики, которые решил оставить на Немертее. И тут взгляд его упал на коробку. На серо-желтой упаковке был условно изображен кувшин. Атлантида задумался. Может, оставить его здесь, на Немертее, и не брать с собой? Глупо это же бессмертие. Да, за него придется заплатить. Но плата номинальная. Наличие или отсутствие детей Платона нисколько не волнует. А на сексуальных способностях его беседы с кувшином никак не скажутся. Так что взять надо. Но… стоит ли беседовать по душам даже с кувшином? Беседы по душам-это как-то не аристократично. Противоречит созданному имиджу. Странное ему все же предложили бессмертие. Он упаковал его в коробку и смотрит с сомнением. Брать с собой или нет? Роботы наконец расчистили и разровняли площадку. Теперь ее можно как-то назвать, хотя вряд ли космопортом. Атлантида чего-то ждал. Быть может, что его придут проводить. И Андро явилась.