Беляки отступают, пятятся, большинство заходят за насыпь, на которой я стою. Прячутся за моей спиной.

Кевин явно трухает, шепчет:

— Хреново дело. Чертов Патрик. Не думал, что он явится сюда лично…

— Бунт на корабле, капитан, — слащавым, но величественным голосом говорит тот, кого Кевин назвал Патриком. — Извините, мы немного нашумели. О, а это что такое?

Патрик поднимает с земли чей-то выроненный телефон, осматривает с любопытством:

— Кто-то потерял? Кто потерял? — оглядывает он десятки голов.

Беляки пятятся подальше от незваных гостей.

— Ну чего вы молчите? Заберете свой телефон? — Патрик вертится вокруг своей оси, протягивая телефон. — Это твой? Нет? Девушка, может твой? Вот ведь. Оставлю его тут, скажете своим друзьям, что Патрик его нашел и оставил тут, слышите? Пусть скажут мне спасибо.

Патрик аккуратно кладет телефон на землю, зачем-то обходит его. Подходит ближе и, не обращая внимания на силачей, смотрит на меня:

— Спорим, этот телефон так и будет завтра здесь валяться?

Понятно. Стоило ожидать, что эти люди появятся. Те, кто никогда не давал клубам беляков сформироваться. Те, кто ненавидит их. Те, кто захочет выступить против новой организации. Наверху школы совсем другие законы и правила. Выскочек не любят. Вот только я уже показал, что не являюсь простым выскочкой.

Говорю серьезным голосом:

— Думаешь, побоятся?

— Господин Патрик! — орет широкоплечий, русый парень, явно поправляя меня. Мол, ты чего смерд, такого важного человека не называешь господином.

Патрик поднимает руку, улыбается:

— Все в порядке, Станислав. Мы с Костиком договоримся.

Морщусь, но замечание не делаю. Сейчас не до поддержания авторитета. Ситуация сильно накаляется.

— Может сразу к делу? — говорю я.

— Конечно-конечно. Мы просто проходили мимо и услышали, что вы хотите создать клуб беляков? Это правда?

— Абсолютно.