Мой последний разговор с Виктером, как раз перед нападением на Ритуал, шел как раз о том, каково мне на самом деле быть Девой.

– И ведь он знал, что с тобой делал герцог. Но не прекратил этого, – тихо добавил Кастил.

Я склонила голову набок и горячо вступилась за него:

– А что он мог сделать? Если бы он сказал хоть слово или вмешался, его бы уволили или сделали изгоем, а это равносильно смертному приговору. Или его бы убили. И тогда я не смогла бы тренироваться. Я бы никогда не научилась защищать себя. Виктер сделал все, что мог. Как и мои отец с матерью в ту ночь, когда их убили.

– Но кто-то может возразить, что правильно было бы вмешаться. Положить конец побоям герцога. Знаю, не мне говорить о том, что правильно, но Виктер мог выбрать более трудный путь. Как бы то ни было, ты не держишь на него обиды. А если бы и держала, ты ведь его простила?

Я смотрела перед собой, сердце ныло.

– Мне нечего было прощать. Но он… ты слышал, что он сказал мне перед смертью.

– Он извинялся, что подвел тебя, – подтвердил Кастил.

На глаза навернулись слезы. Его последние слова были жестокими. Тогда я не раскаивалась в том, что выложила ему перед нападением, но теперь? Теперь я жалею, что говорила так откровенно. Я бы сделала все, чтобы Виктер умер, зная, что поступал правильно в отношении меня. И он делал все, что было в его силах. Благодаря ему я могу держать меч и стрелять из лука, сражаться врукопашную и собственным умом.

– Я думаю, Виктер знал, что ты никогда не обижалась на него за бездействие, но сделал ли он все, что мог, – это известно только ему самому, – мягко продолжил Кастил. – Вопрос сводится к тому, сможешь ли ты сама загладить свою вину.

Я поняла его точку зрения, но не знала, достаточно ли будет всего, что я сделаю с этого момента, чтобы перечеркнуть мое молчаливое пособничество Вознесшимся.

– А пока ты стараешься разобраться в том, можешь ли загладить свою вину, полезно найти виноватых. В твоем случае и в случае Виктера виновные одни и те же.

– Вознесшиеся? – предположила я.

– Ты не согласна?

Вознесшиеся создали систему, в которую непреднамеренно встроились Виктер, я и все остальные, так или иначе став жертвами. Из-за ограничений, которые Вознесшиеся наложили на женщин, моя мама не умела защитить себя и меня. Люди отдавали детей ко Двору или в храмы, потому что Вознесшиеся втолковывали им, что это единственный способ умилостивить богов, а потом использовали ими же созданных монстров, чтобы подстегивать эти страхи. Господин Тулис сделал выбор сам, вонзив в меня нож, но его подвело к этому королевство Вознесшихся. Виктер не мог и слова возразить герцогу, иначе его либо навсегда удалили бы от меня, либо вообще покончили бы с ним. А меня…