– Терраформирование… необратимо, – прокаркал Сакс. – Будет тактически трудно… технически трудно… начать… кончить. Равное этому усилие… сделать. А может, нет… И… окружающая среда может быть… оружием в нашем случае… по нашей вине… В любой момент.

– Каким образом? – синхронно воскликнули несколько участников, но Сакс ничего им не объяснил. Он не отводил от Энн пытливого взгляда, а та, в свою очередь, как-то странно посматривала на него, будто он вывел ее из себя.

– Если мы будем придерживаться курса на создание жизнеспособной поверхности, – произнесла она, – тогда Марс станет для транснациональных корпораций невиданным призом. Возможно, их спасением, если дела на Земле действительно настолько плохи. Они могут захватить власть и построить новый мир, а Землю послать к черту. Это если нам совсем не повезет. Ты видел, что случилось в шестьдесят первом. У них в распоряжении были гигантские армии, и они сохранили свою власть на Марсе.

Она замолчала. Сакс часто заморгал и кивнул.

У Нади просто разрывалось сердце. Они были такими бесстрастными, словно судьбы Марса и Земли вовсе их не заботили, а может, они уже отмели прочь свои эмоции и чувства, как никому не нужный старый хлам. Кто знает?.. Но все-таки в них таилась и тень сомнения, и это колебание весов отражалось в речи. Надя смотрела на них обоих. Вот она – Энн – будто сожженный солнцем пахарь с черно-белых даггеротипов, а Сакс – до сих пор обаятельный и чудом выживший после всех невзгод. Что за ирония судьбы! Они выглядели на шестьдесят, и взвинченная до предела Надя с трудом могла поверить, что им обоим перевалило за сто двадцать. Они такие нечеловечески древние и такие изменившиеся… изношенные, настрадавшиеся, изнуренные, растраченные… или, по крайней мере, привыкшие не придавать особого значения простому обмену репликами.

Они-то как раз понимали, как мало значат слова в этом мире. И они замолчали, пристально буравя друг друга глазами. Они оба зашли в тупик и были истощены гневом.

Но остальные с лихвой компенсировали их задумчивость – молодые горячие головы яростно кинулись в бой. Красные рассматривали терраформирование как часть имперского процесса. Энн в сравнении с ними придерживалась умеренных взглядов, а они набрасывались даже на Хироко.

– Не называйте это ареоформированием, – кричала на нее какая-то представительница Красных.

Хироко в замешательстве уставилась на высокую, молодую женщину, белокурую валькирию, которая вопила на грани бешенства.

– Вы болтаете чушь о терраформировании – вот и все! Называя это ареоформированием, вы бессовестно лжете.