Вдруг он увидел впереди трех антилоп, взбегающих на холм, что возвышался на западе силуэтом в свете заходящего солнца. Значит, это охотники! Люди, выстроившись в дугу, гнали антилоп на запад, размахивая шарфами. Все происходило молча, словно во всем мире пропал звук – ни шума ветра, ни криков. В какое-то мгновение одна антилопа остановилась на холме, и все замерли, все были начеку, но стояли неподвижно – и преследующие, и преследуемые застыли на месте. Живая картина сковала и Ниргала. Он боялся моргнуть, будто все это могло исчезнуть, когда он откроет глаза.

Первой сдвинулась с места антилопа: разрушив картину, она тихонько двинулась мелкими шажками. Женщина с зеленым шарфом, выпрямившись, последовала за ней. Остальные охотники то появлялись, то исчезали из поля зрения, перемещаясь, как вьюрки, от одной неподвижной позиции к другой. Они были босиком, в набедренных повязках или майках. У некоторых лица и спины были расписаны красными, черными или желтыми красками.

Ниргал последовал за ними. Они резко повернули и двигались на запад, он заметил, что оказался в их левом крыле. В этом ему повезло, потому что, когда антилопа попыталась прорваться с его стороны, Ниргал оказался в нужном месте, перерезав ей путь и бешено махая руками. Тогда все три антилопы, как одна, повернулись и снова устремились на запад. Группа охотников побежала следом, быстрее, чем когда-либо бегал Ниргал, но при этом сохраняла дугу. Ниргалу с трудом удавалось хотя бы держать их в поле зрения: босые или нет, они бегали по-настоящему быстро. Трудно было видеть их среди длинных теней, к тому же они по-прежнему молчали. В другом крыле дуги кто-то взвизгнул, и это был единственный изданный ими звук, не считая скрипа песка и гравия и тяжелого дыхания. Они то появлялись, то скрывались из виду, а антилопы бежали впереди, время от времени ускоряясь короткими рывками. Ни одному человеку не по силам было их настичь. И Ниргал продолжал бежать, задыхаясь, участвуя в охоте. Затем он снова увидел жертву впереди. Ага, антилопа остановилась! Они подобрались к краю обрыва. Край каньона… Он увидел овраг и противоположную стену. Неглубокая борозда, заросшая соснами. Знали ли антилопы, что она там была? Знакомы ли им эти места? Каньон не был заметен даже за пару сотен метров…

Но, похоже, они эти места знали, потому что с безупречной животной грацией полурысью-полувскачь пронеслись вдоль обрыва на юг, где находилось небольшое углубление. Оно оказалось вершиной крутого оврага, откуда камни сносило на дно каньона. Когда антилопы исчезли в проеме, все охотники ринулись к краю и увидели, как антилопы спускались по оврагу, словно щеголяя своей силой и выдержкой, перескакивая с камня на камень огромными прыжками. «Ау-у-у!» – с этим криком охотники поспешили к изголовью оврага, визжа и кряхтя. Ниргал вместе с ними соскочил с обрыва, и они, обезумев, спускались, улюлюкая и припрыгивая, и даже его ноги, хоть и ставшие ватными после бессчетных дней лунг-гома, сейчас были снова сильны. Он обгонял других охотников, перескакивая и скользя по валунам, прыгая и сохраняя равновесие с помощью рук. Как и остальные, он был предельно сосредоточен на происходящем, стараясь спускаться как можно скорее и при этом не упасть.