– А греки – при всем уважении к ним, – это, несомненно, были великие умы, но являлись лишь частью непрерывного множества ученых. И с тех пор было проделано много работы.

– Да, знаю.

– Ага. И какая-то часть этой более поздней работы могла принести пользу и тебе в этой твоей концептуальной схеме. В составлении для нас карты мира. И ты мог получить новые представления о разных вещах, и это помогало тебе решать проблемы, даже вроде той, что сейчас у Майи. Потому что элементов на самом деле не четыре. Их сто двадцать или около того. И типов темперамента, может быть, тоже не четыре. Может, тоже сто двадцать, а? И природа этих элементов… или вещей со времен греков стала странной. Ты же знаешь, что субатомные частицы имеют спины, которые могут быть только кратными половине. И знаешь, как объект в нашем мире оборачивается на триста шестьдесят градусов и возвращается в исходное положение. Так вот, частица с полуцелым спином, например протон или нейтрон, должна совершить оборот на семьсот двадцать градусов, чтобы вернуться в исходное положение.

– Почему это?

– Она должна обернуться дважды относительно обычных объектов и только тогда примет начальное состояние.

– Да ты шутишь.

– Нет-нет, это было известно еще столетия назад. Просто у частиц с полуцелым спином другая геометрия пространства. Они живут в другом мире.