Это кошмар наяву.
Что-то со свистом проносится мимо моего уха, я резко оборачиваюсь и вижу, как падает солдат, сраженный вражеской стрелой. Она угодила ему прямо в щеку…
Он кричит и падает…
И остается лежать…
СЛЕДИ ЗА СОБОЙ, ТОДД, произносит голос мэра у меня в голове. ТЫ ВЕДЬ НЕ ХОЧЕШЬ ПРОИГРАТЬ В ПЕРВОЙ ЖЕ БИТВЕ?
СЛЕДИ ЗА СОБОЙ, ТОДД ТЫ ВЕДЬ НЕ ХОЧЕШЬ ПРОИГРАТЬ В ПЕРВОЙ ЖЕ БИТВЕ?– Заткнись, понял?! – кричу я, разворачиваясь к нему.
НА ТВОЕМ МЕСТЕ Я БЫ ПОДНЯЛ ВИНТОВКУ, говорит он.
НА ТВОЕМ МЕСТЕ Я БЫ ПОДНЯЛ ВИНТОВКУЯ оглядываюсь…
И вижу…
На нас идут спэклы…
[Виола]
– Ты жива! – вскрикивает госпожа Койл, и ее лицо мигом меняется: вместо потрясения на нем уже притворная радость. – Слава богу!
– Не смейте! – ору я на нее. – Не смейте так говорить!
– Виола, – начинает она, но я уже соскальзываю со спины Желудя и, шипя от боли, поворачиваюсь к Симоне и Брэдли:
– Не верьте ни единому ее слову.
– Виола? – спрашивает Симона, шагая мне навстречу. – Это правда ты?