Глеб открыл глаза. Вика подняла голову и взглянула на него, Слава тёр лицо руками, словно пытался избавиться от наваждения:

— Вот это да… В жизни не думал, что такое может быть!

Дервиш молчал. Вика положила голову Глебу на плечо, и они молча сидели рядом, дыша спокойствием и безмятежностью, излучаемой океаном вместе с разливающимся вокруг плывущим светом. Водная гладь, сияющая изнутри, была спокойна и безгранична, уходя за горизонт. Глядя, как в ней плывут лёгкие цветные блики, никто из искателей не верил в то, что только что увидел собственными глазами. В наступившей тишине прозвучал спокойный голос Дервиша:

— Давайте немного отдохнём, нам ещё очень многое предстоит сделать. Сейчас вам лучше поспать.

… Глеб шёл по дороге, обходя камни. Некоторые из них были довольно крупные, и он удивлялся, почему они валяются прямо посередине. Дорога была ясно видна, она вилась по равнине вдаль, здесь наверняка ходит много людей, откуда же здесь камни? Незнакомый голос сказал ему:

— Посмотри на тех, кто здесь сейчас!

Глеб с удивлением обернулся: вокруг него беспорядочной толпой шли солдаты. Обожжённые, безрукие, безногие, только с одной половиной тела или лица, они шли по дороге, поддерживая друг друга, что-то бормоча и стеная. Они держали в руках обломки своего оружия, с них свисали обрывки одежды и обломки брони, ровный гул голосов сопровождал их путь. Нет, они не шли — они брели, ползли, ковыляли, плелись.

К Глебу, хромая, подошёл обгоревший человек в лохмотьях и, положив ему на плечо чёрную, сожжённую руку, хрипло закричал что-то. Глеб слушал его речь и понемногу начал понимать слова:

— Выше голову, солдат! Ты — гардинер! Гордо неси это почётное звание! Не унывать, не трусить! Вперёд!

Он махнул рукой и, ковыляя, устремился дальше по дороге, продолжая что-то хрипеть сгоревшим горлом. Вокруг Глеба, шумно дыша, стеная и бормоча, продолжали брести солдаты. Медленно ковылял, прихрамывая, высокий ссутулившийся молодой парень в рваной форме и в шлеме с огромной дырой. Он что-то бормотал себе под нос. Глеб прислушался:

— Мы потеряли… Мы всё потеряли… Это бессмысленно… Нельзя было их слушать… Они обещали… Ничего не осталось… Нет ничего…

Он повернулся к Глебу, глядя сквозь него невидящими глазами:

— Нельзя было никого слушать… Мы потеряли… Но ведь это бессмысленно… Зачем мы их слушали… Мы всё потеряли… Ничего нет…

Он двинулся дальше, продолжая говорить. С неба начал падать снег. Вначале он был серым, а потом сверху повалили чёрные хлопья. Они прилипали к одежде, к рукам и лицу. Подтаяв, сползали, оставляя за собой чёрную полосу, которая не смывалась. Деревья, камни, остовы машин, одежда — всё покрывалось чёрными потёками и мазками, сливающимися в сплошной чёрный цвет, укрывающий под собой весь мир.