А вот самоходок не было вообще. А ведь я писал докладные не раз. И очень подробные. Жаль.

Вернулся в расположение Гинзбург, вызвал меня. Я собрал своих «экскурсантов» и припылил в нашу рощу. Гинзбург был сильно подавлен. Сказалось сильное предубеждение танкового лобби, сразу ополчившегося на нас. Понятно его состояние – против нас такие чиновники в генеральских мундирах! Чтобы отвлечь его, стал расспрашивать на сопутствующие, но не главные темы.

Оказалось, что мы участвуем в большом смотре ГАУ с приглашёнными представителями ГКО и Ставки. Руководил смотром как раз генерал-лейтенант из ГАУ. Он же определил и порядок показов образцов вооружений.

– А нас на самый конец очереди отодвинули! – огорчённо закончил он.

– Не время отчаиваться, дорогой друг! Это же хорошо, что мы крайние. Последнее впечатление даже сильнее первого. И у нас будет время подготовиться.

– К чему? – Гинзбург удивился.

– А как проходят обычные показы?

– Стрельбы, прогон, и представитель КБ разработчика показывает машины.

– Ага! Стрельбы будут! Уже хорошо.

– Но танки! Они же выставили наши машины как гробителей лёгких танков, – но глаза его тут прищурились. – Ты что-то затеял?

– Ага. Ты слышал такой термин – «презентация»? Слышал. Вот и проведём презентацию. Покажем машины с наилучшей стороны. Так, я тут идейку погоняю по голове, а ты отдохни. Вся тяжесть согласований с организаторами ляжет на тебя.

Испытание стали. Военно-полевой театр

Испытание стали. Военно-полевой театр

На танковый показ мы припёрлись чуть не всем составом учебного полка. Танки резво гоняли по полигону, переваливались через окопы, взбирались на возвышенности, сносили деревья. На стрельбы я не пошёл.

Меня больше заинтересовали образцы стрелкового вооружения и пулемётов.

– Наш, советский, единый пулемёт! – этим криком я заставил обернуться всех ко мне. Но я их не видел. Я увидел лишь пулемёт на станке с заправленной лентой. Я подлетел к нему, «нечаянно», но мягко оттеснив командира в генеральском мундире.

– Наконец-то! – сказал я, схватившись за рукояти. Покрутил станком, оставил, схватил точно такой же, но одно тело, без станка, поднял, потряс в руках, закинул на плечо, взял наперевес, как винтовку, прошёлся, будто поливая от пуза. – Оно! То, что надо! Как же долго наш пехотный Ваня ждёт этот пулемёт! А танковый вариант готов? Мне очень нужен! Не МГ же мне в технику ставить!

Генерал, которого я так нагло оттёр, с улыбкой наблюдал за мной. Я спохватился, с неохотой положил пулемёт, отдал честь, извинился.

– Ничего страшного, капитан. Столь яркой радостью вы сильно помогли продвинуть этот пулемёт к принятию на вооружение. Познакомьтесь с его конструктором.