Реальность №2. Вечер девятый. Интриганский

Это только кажется, что имея под рукой мага, экономку и армию слуг-тяжелоносов обставить комнату – плевое дело. И вопрос даже не в том, что вкусы с Лорентин, которой на самом деле принадлежало помещение, у нас не всегда совпадали. Она не разделала моей тяги к минимализму. А в том, что это действительно было долго. К тому же выяснилось, что я совершенно не умею визуально конструировать пространство. То есть чтобы понять, хорошо ли что-то будет смотреться, мне нужно это увидеть в готовом варианте. Чтобы потом сказать: «Не, фигня какая-то вышла». И всё переставить (перевесить, переприбить, выкинуть к черту – опционально). Вышколенные слуги безропотно исполняли мои хотелки, и я уже чувствовала тем местом, где заканчивается позвоночник, какие слухи будут ходить обо мне завтра. Эксцентричная садистка. Сатрапка, самодурка и деспотка.

Но я же не виновата, что такая кривоглазая и безрукая, правда?

…Зато, может, охотников по мою душу убавится. 

Когда я наконец удовлетворенно потерла руки, о себе уже стал напоминать желудок. Помещение, которое у Лорентин ранее совмещало функции склада, магазина готовой продукции (читай: нарядов, от которых по разным причинам отказались заказчики) и приемной, где клиентки могли подождать своей очереди, превратилось во вполне уютный салончик. Ну так я их, салоны,  представляла. По-девчачьи. Пастельные тона, картины с цветочками, высокие вазоны с букетами, низкие столики, чтобы полулежа чаи распивать, широкие деревянные скамьи с подушками под попы и спины.

Я всерьез озадачилась введением в моду диванов. До мягкой мебели для отдыха тут пока не додумались. Жаба жгла мою душу: почему, ну почему здесь не существует патентного права? Может, и его «изобрести», пока не поздно? Но это, я вам скажу, посложнее будет, чем убедить аристократов принять мысль о возможности существования  магии у простолюдинов. В России сколько уже пытаются внедрить в головы идею авторского права. И? Как вам эффект? А теперь представьте то же самое, только на совершенно «холодную» аудиторию. Пожалуй, только королю под силу ввести монополию на производство каких-то товаров. Но мне-то какой толк от его монополии?

Привлеченная тишиной, из швейной вышла Лорентин, а следом за ней – белошвейки. Получив моральное удовлетворение от восторженных охоний и аханий, я немного успокоилась. Ну, изуверка. Зато креативная.

Работницы Мору не слишком стеснялись хозяйку и примерили хвостики ко всем лавочкам. И держа в руках воображаемые кружки с воображаемым чаем, очень правдоподобно изображали тай высшего света. Но тут в дверях появилась первая посетительница, насколько я смогла вспомнить, супруга герцога Калматского в веселеньком зелененьком платьишке. Как я успела заметить, родовые цвета носились только на официальных мероприятиях. Короля в расчет не берем, у него работа ненормированная, круглосуточная, поэтому у него в синей гамме было всё. И, учитывая его шизочку, манечку и паранойечку, у меня, как у его фаворитки, тоже особого разнообразия в нарядах не было.