Закнафейн повернул голову, чтобы определить источник снаряда, и увидел рядом с собой Джарлакса, короля Бренора и двух его королев.

Король бежал навстречу почти верной смерти ради спасения друзей.

Эта мысль ошеломила Закнафейна. Какая из верховных матерей поступила бы подобным образом?

Его изумление возросло, когда король Бренор вдруг стал уже не дворфом, а гигантом, растущим с каждым шагом.

Закнафейну пришлось отскочить в сторону с пути мчащегося Бренора, а тот, подняв щит, налег на первую давилку с такой силой, что превзошел натиск всей команды дворфов.

Ловец поднялся еще выше, и дворфы стали напирать по всей линии, в итоге перевернув монстра и сбросив его вниз.

Паук полетел в трещину вместе с приклеенным к нему Пуэнтом и несколькими давилками. Одна из них ударилась в паука, когда тот пытался уцепиться лапами за стену, вторая по счастливой случайности оказалась на пути паутины, по которой тот хотел выбраться наверх.

Закнафейн покачнулся и изогнулся, его мечи полетели вниз, а сам он остался висеть, вцепившись пальцами в край трещины.

Значит, это смерть?

Так вот она, смертъ-тайна-забвение-уничтожение, последнее падение, треск шеи в веревочной петле, отлетающая под ударом топора голова, последний вдох разорванных легких, последние выпавшие внутренности. Отвратительнее, чем жизнь, охбудьтевывсенавекипрокляты! Обрыв мечты, не такой уж великой, просто шепот проклятий.

Глупоглупоглупопроклинаювсе!

Безнадежная жизнь! Коснулась ненадолго, так ненадолго, так ненадолго! Отрада Калийи, тепло Далии, объятие Джарлакса, уважение Дзирта? Ох, тьфу, я не знаю, охбудьтевывсенавекипрокляты!

Жизнь, мечта, пфф, ушли… и ноздри густо наполненынаполненынаполнены вонью. Только вонь, всегда вонь. Я отвергаю вонь, но нет, и теперь я виноват? Почему я? Какая справедливость? Бессердечный мир бессильных болей, освещенный лишенной цвета луной, с короткими солнечными днями, слишком короткими. Миг света. Один только миг. Щелк! Образ, момент. Украден!