Пришлось уйти.

Мы поболтали немного, гадая, как именно хотят казнить Тьена. Лион считал, что его расстреляют, потому что виселицы на помосте нет и никто ее делать не собирается. А я считал, что ему отрубят голову. Только все это уже было пустое, потому что при виде площади сразу стало ясно: тут соберется тысяч пятьдесят народу. Никакой бич не поможет нам спасти фага. И даже если ворвется на площадь отважный промышленник Семецкий со своими девочками, все равно – Тьена не спасти.

– Давай не будем смотреть? – предложил Лион. Он как-то скис и начал нервничать. – Не хочу я это видеть!

Я задумался. В груди было холодно и противно, и смотреть на казнь мне тоже ничуть не хотелось. Вспоминалось, как мы сидим в кораблике Тьена за столом, ужинаем, а он рассказывает всякие фаговские байки, наверняка придуманные, кто же станет настоящие секреты нам выдавать, но все равно интересно и мы хохочем…

– Это будет нечестно, – сказал я. – Если мы не придем. Он же тут совсем один. Тьен посмотрит на площадь, а там одни враги.

– Думаешь, он нас увидит? – с сомнением оглядываясь на площадь, спросил Лион.

– Почувствует. Он же фаг.

Лион кивнул и стиснул зубы.

– Надо прийти, – повторил я.

До казни оставалось еще четыре часа. Мы снова бродили по центру, тут было очень красиво, дома все были непохожи друг на друга, не то что в жилых районах, в маленьких лавочках торговали всякими забавными вещами, работали кафе, хотя в них и немного было посетителей. Но нам не хотелось ни есть, ни пить, ни любоваться городом.

– А если под площадью есть канализационная сеть? – предлагал Лион одну идею за другой. – Забраться, пройти под помост… нет, ерунда. Лучше всего было бы угнать флаер…

Все это было глупо. И он это понимал, и я. Ничего мы не могли сделать, кроме как прийти на площадь и смотреть на казнь.

– Это страшно, когда человек умирает? – спросил Лион.

– Ты же в снах видел, – не удержался я. – Как я умер, к примеру.

– Это в снах… – мрачно ответил Лион. – А по-настоящему? Тот шпион, которого убил Стась?

– Страшно, – признался я. – Когда умирает – страшно. Но там ведь сразу такое началось, что уже не до того было. И одно дело шпион, который меня хотел убить, другое – Тьен…

– Как ты думаешь, это вранье, про язвенную чуму?

– Вранье, – твердо сказал я.

Но на душе у меня кошки скребли. А вдруг и в самом деле? Ведь фаги – они заботятся о всей Империи, вовсе не об отдельных людях или даже тысячах людей. Если фагу прикажут, то он и бомбу на планету сбросит, и в водопровод вирусы запустит.

Через час мы совсем вымотались и пошли на площадь.