– Да мне плевать, как ты их назовешь. То, что женщина верит во всяких там фей-змей, не дает никому права швырять в нее камни!

– Это самое настоящее преступление на почве ненависти, – настойчиво произнесла Клэр. – Не отмахивайтесь от него, как от простого вандализма.

Улыбка Долана сменилась презрительной усмешкой.

– К этому происшествию отнесутся со вниманием, если оно того заслуживает, – заверил он. И, поднявшись на крыльцо, прошел в дом.

Клэр и Элвин некоторое время молчали.

– Она заслуживает большего, – наконец проговорил он. – Она хорошая женщина и заслуживает того, чтобы к ней относились лучше.

Клэр подняла на него глаза.

– Вы тоже хороший человек, Элвин. Спасибо, что согласились остаться с ней сегодня.

– Да уж, я попал, – пробормотал он, спускаясь с крыльца. – Пойду только отведу собак домой, а то они ее бесят. Да, и еще одну глупость нужно сделать. Раз уж пообещал ей.

– Какую такую глупость?

– Помыться, – буркнул он и направился к лесу; собаки помчались за ним по пятам.

Поздно ночью, когда Ной уже спал, наконец позвонил Линкольн.

– Раз десять хватался за трубку, – признался он, – но так и не удалось позвонить, дергают постоянно. Приходится работать по две смены подряд, чтобы управиться со всеми вызовами.

– Ты слышал о нападении на дом Рейчел Соркин?

– Марк что-то говорил об этом.

– Может, он сообщил и о том, что он настоящий болван?

– А что он сделал?

– В том-то то и дело, что ничего. Он не отнесся к этому нападению всерьез. Предпочел квалифицировать его как мелкое хулиганство.

– Он сказал, что там просто разбили окно.

– Да, и еще оставили надпись на кухне: «Сатанинская блудница».