– Не то что бы меня это волновало, Саша, – начала она робко, – но просто хочу сразу сказать, что спать мы будем, может, в одной комнате, но на разных кроватях.

На Сашу напал неудержимый приступ смеха, и лицо принцессы стало пунцовым. Она услышала приближающиеся шаги шаркающих по ковру ног. Саша присел на пол в метре от ее кровати.

– Понимаю, к чему вы клоните. И как же так получилось, что ваша непорочная головушка допустила такие мысли? Это даже оскорбляет меня.

– Как это может вас оскорблять? – Анджеллина чувствовала, как горят у нее щеки, и поднесла к ним холодные руки.

– Видите ли, я в таком же невыгодном положении, как и вы. Но ко всему прочему, я с отвращением отношусь к тому, чего вы от меня ожидаете. Ваши мысли для меня забавны и унизительны одновременно. Я, конечно, понимаю, что все мы живем лишь потому, что наши родители не брезговали совокупляться…

– О, ужас! Не говорите так! – Как хотела она поскорее провалиться сквозь землю или хотя бы накинуть на лицо одеяло. Казалось, даже тьма не могла скрыть ее смущение.

– Но это правда. Каждый хоть раз думал об этом. И хотя я знаю, что такова природа, все же для меня унизителен сам факт и детали деторождения. И предшествующее ему зачатие. Вы должны понимать это лучше меня, ведь мужчины не способны разделить тяготы беременности и муки родов. Я бы на вашем месте был ужасно зол из-за того, что такое бремя целиком лежит только на одних плечах.

– Все это звучит очень мрачно. – Анджеллина натянула одеяло с живота до подбородка, подумывая незаметно скрыться под ним полностью. – То есть, вы хотите сказать…

– Я отношусь к девушкам и парням одинаково.

– Оу…

– Одинаково равнодушно. Я вижу в этом, скорее, данность мне недоступную, к моему счастью. Не хотел бы я быть рабом низменных отупляющих потребностей.

– Многие с вами не согласятся.

– Многие сами знают, что это так, но слишком трусливы, чтобы это признать. Они окружают брак и отношения романтическим ореолом якобы из исключительно высоких чувств, а сами затем только и делают, что любопытствуют, когда же ждать детей, тем самым подразумевая не самые высокие чувства, если задуматься. Перевести их слова можно иначе, но как – догадывайтесь сами. Я не хочу вдаваться в подробности. Вот увидите, когда мы с вами будем стоять у алтаря, каждый допустит хоть одну мысль о предстоящей брачной ночи, и хотя мы с вами знаем, что ничего такого не случится, они будут думать об этом. Люди в большинстве своем лицемеры. Так что перестаньте смотреть на меня так. Уж лучше обзовите – и то будет не так обидно.