Родители девочек погибли вместе с остальными участниками СМЛ. Учитывая, что одну из сестер объявили мертвой, вторую не могли оставить в живых. Сначала доверенные люди прятали ее, и так она попала в Англию. Но после смены власти никто не взял на себя ответственность за ее дальнейшую судьбу. Она оказалась никому не нужна. И вторую «Жанну», мою «Жанну», чтобы не было проблем, просто решили убить. – Саша откинулся на спинку дивана и разжал испачканный в земле кулак. На раскрытой ладони поблескивал мяч. – Я не знаю, где именно ее убили, но этот мяч она держала в руках до последнего. Это не просто игрушка, но еще и маячок. Мяч был вскрыт. Случайно это получилось или нет – не знаю. Вероятно, она догадалась, что мяч не так прост. Она знала, что умрет вслед за сестрой, и держала его в надежде, что после смерти ее найдут. А Дирк… Этот человек берет от жизни все, чего еще не видел и не испробовал. Мое удивление, наверное, входило в этот список. Он нашел тело Жанны, но не стал никому об этом сообщать. Дождался, когда я выйду из замка, уверенный, что не самым лучшим способом, но все-таки спас Жанну. И раскрыл правду.

Александр не мог найти слов, как и понять, что напугало его больше: то, что девочек было две; то, что мозг одной из них вживляли в новое тело, или то, что другую безжалостно убили. Нет, этот вечер обещал стать для Александра каким угодно, но только не праздничным. Он смотрел на германского принца стеклянными глазами, а рот его приоткрылся, словно он собирался что-то сказать. Он вдруг понял, как быстро Жанна, которую он знал, исчезла из его воспоминаний. Он разделил с ней не один месяц разговоров и игр, но не мог вспомнить ничего, кроме ее милого личика, рыжих волосы и веснушек. Что она носила? Что любила? Как говорила?

Как и отец и мать, она осталась далеко в прошлом, и Александр боялся признаться себе, что не желает в нем копаться. Стоило близкому человеку покинуть его мир, как он после нескольких дней скорби принимал реальность такой, словно этого человека никогда в ней не было. И нечасто он вспоминал, что они похоронены. Нечасто хотел посетить их могилу. Нечасто хотел думать о них.

Вместе с осознанием этого к Александру пришло новое разочарование в себе. Каким же бессердечным он, оказывается, может быть. Как показал звонок Шарлотты, еще и ревнивым, неуравновешенным и завистливым. Почему же эти скверные качества всплыли именно сейчас?

– Это еще не все, что я хотел тебе сказать, – продолжил Саша. Тон его стал твердым, и в глазах уже не сквозило сожаление. – Нам пора поговорить о «Зазеркалье Нашей Реальности». Я оттягивал этот разговор, но, учитывая, что мы вплотную приблизились к войне, пора бы тебе уже все узнать.