Острый нос БТ-5 с бортовым номером «82» ударил успевшего подняться на четвереньки ефрейтора по филейной части, раздробив кости таза и швырнув его вперед. В это время механик-водитель сержант Владиков заметил, что у одной из машин кучкуются немцы, явно собираясь удрать, и повернул туда, краем сознания зафиксировав, как танк качнулся, проехав правой гусеницей по худосочному немцу.

– Сейчас прольется чья-то кровь… сейчас-сейчас… – пропел он песенку, услышанную от незнакомого лейтенанта-зенитчика под Ровно. За последнее время эта фраза у них стала чем-то вроде талисмана, спасая экипаж от вражеских снарядов и пуль. Поэтому другие члены экипажа не возражали против творчества механика.

В это время бэтэшка врезалась в грузовой «Опель», подминая его и стоявших у заднего борта и не успевших отскочить немцев. Через пару минут бой кончился, и только командир танка под номером «82» бегал вокруг своей машины, горестно вздевая руки к небу и показывая понуро стоявшему мехводу на заглохший на немецком грузовике танк с сорванной гусеницей.

В этом бою мы были сторонними наблюдателями. Встав у обгорелых останков моста, я прислушался к грохотанию боя в двух километрах от берега, в невидимой для нас низине. Батареи по просьбе танкистов только что прекратили огонь, выпустив едва ли сорок снарядов. Единственное, что сделали моряки Фадеева и несколько групп стрелков – это, переправившись на другой берег, уничтожили два ближайших поста, из-за чего я так спокойно и стоял, зная, что моряки и стрелки страхуют на том берегу. Рядом тихо урчали моторами танки Григорьева.