– Но подожди, – теперь уже замотал головой Шереметьев, но с некоторой растерянностью. – Тридцать бойцов против роты в городе, взвода и зенитной батареи на станции? Но как?! Там же ещё пассажиры с эшелонов были!

– Товарищ капитан, у нас командир сам майор М. Слышали про такого? Он Киев брал, что ему какой-то Чернигов?

– Потери большие? – поинтересовался капитан.

– Да, – горестно вздохнул десантник. – Двоих наповал положили, медик ничего сделать не смог, ещё пятеро раненых было. Их самолётами с другими ранеными на Большую Землю должны отправить. Тела погибших тоже.

– Всего семеро?! – капитан яростно зачесал затылок. – Боец, а ты не врёшь?

– Зачем мне это? Если надо, у других спросите. Легко мы город взяли. Ночь же была, большая часть фрицев спали. Командир станцию брал, а роту немцев в городе поручил лейтенанту Лучику уничтожить. Тот по совету майор подогнал броневик к казарме. Парни перед этим часовых сняли и начали в окна гранаты кидать. Всех, конечно, не побили, вот они и полезли через окна и двери. А тут автоматическая пушка у броневика и шесть МГ. Потом, рассказывали, зашли и добили раненых. Пленных приказа не было брать.

– А на станции как было?

– Ну, тут я со своих слов расскажу, участвовал в захвате. Как в городе взрывы раздались, мы ударили по часовым и пулемётами стали прочёсывать казарму зенитчиков. Она дощатая была, насквозь доски пробивало, сейчас, наверное, уже догорела. А потом начали зачищать станцию. Нас прикрывали снайперы и пулемётчики. Немцы ошалелые были, мы их легко взяли, даже нормально пострелять не получилось, всю работу снайперы сделали. Парни красавцы, конечно. Трофеями мы захватили эшелоны с танками, я там был, мы пленных танкистов в пассажирском вагоне взяли. Один лоб здоровый, как в танк залезает, даже не знаю. Так вот всё и произошло. Но это моими глазами, командиры больше видят.

– А убитых где потеряли?

– Да это позже было, – сморщился десантник. – Мы один комендантский патруль, что ходил по улице, прощёлкали, да и немудрено это было. Те, когда стрельба началась, было к комендатуре рванули, а потом спрятались. Вот парни, когда на машине мимо ехали в сторону комендатуры, и нарвались на их залп. Их, конечно, перебили, всех шестерых, но наших уже не вернёшь. Вот такие дела. О, на следующем перекрёстке будет поворот направо, там метров триста, и станцию видно будет. Но мы на неё не поедем, мне приказали вас сразу к платформам с техникой везти, это прямо. Там вас ждать должны.

Дальше они ехали в молчании, водитель спокойно управлял машиной, а капитан пребывал в задумчивости. Только сегодня днём бывшая такой привычной война как-то резко перевернулась, и капитан со своим людьми оказался чёрт знает где с чёрт знает каким заданием. Где можно использовать сорок танков с профессиональными экипажами и мотострелками, он даже не представлял. Бросок к гибнувшему партизанскому краю? Это даже не смешно. Конечно, майор М. крайне уважаем теперь среди бойцов и командиров, включая танкистов его батальона, среди десантников так он, похоже, вообще легенда, но волшебником он не является. Не сможет он тишком провести подобное подразделение ближе к местам боёв. А заметят их, устроят артиллерийскую засаду – и поминай как звали. Да и куда их бросить, растратить силы в атаке на какой-нибудь батальон? Гибнуть хоть и геройски, но глупо, Шереметьеву не хотелось, терять своих людей тем более. Поэтому он собирался прояснить этот вопрос у майора, которого здесь все почему-то упрямо называли Фроловым.