Ехать пришлось долго аж полчаса, большую часть по дороге позже полем. Прибыли к пункту назначения, рулоны на мой не профессиональный взгляд выглядели отвратно, а на ощупь еще хуже, мокрые с явной гнильцой.

— И куда такие? — спросил я.

— В подстилку, ты не смотри что они гнилые это только сверху, внутри все хорошо.

Работа отняла не час, и даже не два, а вплоть до самого вечера, последний везли уже в темноте и закатывали в сарай под светом фонарика, что держала ворчливая Танюха. Моя однорукость, Федю несколько не смутило, работали мы примерно по такому принципу. Он толкал я, подпирал плечом, пока он перебирал руки, и так до тех пор, пока рулон не окажется на телеги. Дальше шли рядом, придерживая воз с двух концов, напрягать конягу еще и своим весом было бы верхом бесчеловечности. И все это происходило под непрерывные шутки Феди в основном плоские и пошлые, но в меру, не переходя черту, когда становиться раздражительными. Да и мне удалось рассказать пару бородатых анекдотов.

— Вот, — женщина сунула копейку в руку Феди, чуть помялась и протянула и мне, — Орлика сами распрягите, а мне бежать надо.

Федя отдал мне свой заработок, со словами в уплату долга. Затем уселся в телегу, и махнул рукой, мол, присоединяйся. Под халтурить что ли решил? Ладно мне уже все равно куда и зачем ехать. Путь оказался коротким, буквально три дома проехали, он передал мне вожжи, а сам полез в кусты чуток там покопался и вернулся назад с трёх литровой банкой мутной жидкости.

— Я ща, а ты пока телегу к сараю подгони.

Я едва успел справиться с заданием, как он вернулся, с вилами наперевес. Открыв сарай, быстро накидал сена на телегу, затем принес здоровый мешок овса.

— Орлик тоже награду заслужил, — сообщил Федя.

Позже обиходив коня, мы вышли на дорогу, и побрели одному Феде известно куда.

— Что в бурке было? — спросил я, дабы не молчать.

— Брага. Не, хорошая брага, слабенькая. Я ее Афанасу в уплату за сено отдал. У него уже года как коровы нет, а привычка заготавливаться сено осталась, вот и меняюсь я с ним время от времени. Деньги давать нельзя он тогда на «Точку» бежит и берет пойло, от которого потом люди слепнут, или того ку-ку. А так бражки попьет чуть-чуть и спать.

— Понятно, — только и сказал я.

— Понятно ему, — не пойми с чего заворчал Федор, — Вот ты думаешь, мы тут в деревне все дурочки да простачки? Все у нас понятно и просто? А нет.

— А как? — проявил я не нужное любопытство.

— Как же тебе объяснить, чтобы ты понял. Нас тут свой микроклимат, свои интересы и свои развлечения. А вы из своего города все лезете к нам со своим высокомерием, мол, живем не так и делает не то. Не желая понимать, что нам и так хорошо. Да молодым дорога в новый мир в города, там вся жизнь. Вот они и еду. Но это не значит, что, возвращаясь назад, нужно привозить город в деревню. Зачем загрязнять то, чего и так почти не осталось.