Сидя в столовой, я доедал очередной, свежее зажаренный стейк, и смотрел на металлическую армейскую миску, в которой лежал не один десяток жемчуга. Самыми доходными, в части его, были конечно элитники, ни один не обошелся без жемчужины, в среднем, с одной туши удавалось доставать четыре пять штук, хотя, попадались и недоросли с одной единственной. Какого–то соотношения черных и красных я не заметил, почему–то я предполагал, что если красная лучше, то черные вызревают именно в красные, но вот именно та недоросль элитника с единственной жемчужиной носила в себе именно красную. Встретился и матерый представитель с шестью внутри, но при этом, всего лишь с одной красной из них, в общем, пока никакой связи с цветом я уловить не смог.

Руберы с жемчугом тоже попадались и тот десяток туш, что я распотрошил, принес две красные и одну черную, об остальных говорить нечего, только спораны и горох. Твари конечно все разные, но внимание я обратил на стаю из четырех одинаковых, я на них наткнулся на второй день своего исследования, если судить по потрохам, то они точно тянули на кусачей, у трех имелась горошина, а у одного было целых две, да споранов около десятка, но их внешний вид никак не соответствовал обычному.

Кусач, в отличии от того же топтуна, имеет полностью оформившиеся черты и чертовски плотный кожный покров, они обычно смахивают на гориллу из–за непомерно длинных передних конечностей, которые венчают, уже даже не когти, а лезвия для разделки туши. Те же, кто мне попались на пути, не соответствовали этому, я бы их общий вид описал как «гончая», узкая вытянутая пасть с комплектом передних клыков, которые даже не помещаются в пасти, а вылезают за её пределы, внутри два ряда зубов, причем странных, как серпы, развернутые так, что не дадут вырваться из пасти. Ноздри на верхней челюсти имеются, но смещены ближе к глазам, которые расположены не так как у собак, а скорее всего как у ящериц, по краям черепа, но, судя по всему, смотреть вперед тварь могла. Тело низкое, приземистое, когти на лапах присутствовали, но не выполняли роль разделочного инструмента, скорее всего, их предназначение, по большей части, сводилась к цеплянию лап за грунт для резкого рывка или прыжка.

Я тогда все–таки пожалел, что у меня нет фотоаппарата, когда вернусь в стаб, нужно будет озадачиться поиском чего–то удобного, я не раз видел у рейдеров маленькие камеры, которые сутками способны работать. Снимать свои похождения смысла не вижу, а вот сделать фото такой необычной твари было бы весьма кстати. Допив чай, я еще раз окинул взглядом трофеи, стоявшие передо мной, и решил, что их стоит отсортировать. Если со споранами и горохом все и так ясно, то жемчуг я решил разделить на две группы, те, что мне подходят и те, что можно будет потратить из–за несовместимости со мной.