Я сползла по стене прямо рядом с дверью, тихо всхлипывая и баюкая у груди болевшую руку. Казалось, я просижу вот так, прислушиваясь к каждому шороху, всю ночь. Но стресс подействовал на меня странным образом – я уснула.

Проснулась от странного негромкого звука и не сразу поняла, где я и что здесь делаю. В коридоре было уже довольно светло, а задвинутый мной вчера ночью засов медленно смещался в сторону, выходя из паза. Сжавшись в комок, я как заворожённая смотрела на это, ничего не предпринимая. В душе поднималась волна обречённости.

Наконец мгновения ожидания истекли, и я, не удержавшись, расплакалась от облегчения. Потому что в дверном проёме, устало опираясь плечом о косяк, стоял бледный, с пунцовыми шрамами на лице, но очень даже живой Элтар. Медленно, придерживаясь рукой за стену, он преодолел разделяющее нас расстояние в два шага и сел рядом со мной на пол, тоже прислонившись к стене.

– Ты чокнутая. Ты просто чокнутая, Таль. Я чуть с ума не сошёл, когда ты к Райну пошла. Он ведь не смог бы остановиться из-за того, что был ранен. Не хотел убивать, но убил бы.

– Я это поняла.

– И всё же вернулась.

– Ты умирал.

– Да. И мне не хотелось умирать, даже было страшно, тем более я всё слышал и понимал, но из-за паралича ничего не мог сделать. Однако я не хотел покупать свою жизнь ценой твоей.

– Так не пришлось же.

– Не пришлось. Но если бы мне декаду назад сказали, что кто-то будет поить вампира своей кровью из кружки, я не поверил бы. Большинство бежали бы без оглядки, только увидев Райна. А у тебя как-то так всё вышло, будто это нормально – отдавать кровь другому.

– Кровь отдавать действительно нормально, – недовольно буркнула я, неудачно шевельнув больной рукой, – а вот себя ножом при этом резать – не нормально. Я же тебе рассказывала о донорстве. Там такая иголка с дыркой внутри, к ней трубочка присоединена. Иголку неглубоко втыкают в вену, и по трубочке кровь набирается в пузырёк. А потом так же из пузырька другому человеку в вену эту кровь вливают.

– Погоди, то есть ты серьёзно тогда рассказывала о переливании?

Даже отвечать не стала, и так всё ясно было.

– Райн, ты чего там застрял? Заходи, – вспомнил архимаг о своём спасителе.

Вампир вошёл в коридор и, прикрыв дверь, начал рассматривать моё ночное художество. А я с удивлением разглядывала его лицо. Белки глаз были уже полностью нормальные, кончики клыков едва заметно выглядывали из-под верхней губы. Сейчас он оставался грязным и оборванным, но уже не выглядел так страшно, как ночью. И ни одной раны на нём не было видно.