— Тем более. И Немезиде передай.

— Она едва не ушла из жизни в первые несколько лет. Как только мы её не уговаривали, не просили перестать предпринимать попытки суицида…

— И это жившая больше десяти тысяч лет девчонка? Да ни в жизнь, не верю.

— Нам всем было очень тяжело. Сейчас она покинула Академию, и направилась куда-то в горы, и там изучает совсем уж древнюю магию, даже я боюсь подходить без серьёзной причины. Может, пытается найти способ тебя вернуть.

— Понимаю. Не думаю, что у неё получится.

Дальше разговор не шёл. Дождь продолжал лить как из ведра, периодически туша мою сигарету. Ну ничего, огонёк на пальце у меня бесконечный, как-нибудь да докурю.

— Лифа ушла в монастырь. Говорит, там спокойнее. Выходит только сюда, раз в год. Даже Богиня и Армагеддон навещают её в одной из церквей, во внутреннем дворике.

— Мана жива? — поднял я бровь.

— Более чем! — рассмеялась Анна. — Хотела тебя даже в ранг местных богов записать, да Немезида ей не позволила. Говорит, что ты бы этого не хотел.

— Согласен. Бессмысленная слава — ужасная судьба. Тем более для мертвеца.

На моих последних словах Анна вздрогнула куда сильнее, чем до этого. Её лицо побледнело, на нём снова выступили слёзы.

— Прости, прости. Зря я так, — сделал я шаг вперёд.

— Нет. Я и сама знаю, что никакая сила не вернёт тебя. И разговор этот скорей всего у меня в голове, да и только.

— Ну, раз уж в голове… Как там Розалия?

— Лучший королевский капитан рыцарской гвардии, служит уже больше пяти лет. Куча медалей и орденов…

— Из-за работы, наверно, не так часто со всеми видится?

— Практически ни с кем, кроме Криса. Она старается этого не показывать, но ей, наверно, тяжелее всех. Вы ведь так и не вернулись к одному важному разговору.

— Извинись за меня перед ней, хорошо?

— Обязательно. Меня и саму часто мучают сомнения…

— Так отвлекись, найди себе хоть какое-то занятие! Вон, баланс…