Он посмотрел на остальные – лежат в прежнем положении. Уже хорошо.

Направляясь сюда, Нелли вряд ли что знала про записи отца, однако на рассеянность Александра рассчитывать могла. Так в принципе и получилось: он не убрал рукописи на место, а она едва не стала обладательницей секретных знаний. Двойка ему за невнимательность.

Александр посмотрел на дверь: ванная у него просторная. Учащенное биение сердца, испускаемый запах страха – Александр сверлил глазами створку, бессовестно манившую его к себе.

Но нет, пускай помучается.

Взгляд плавно сместился к столу – прикасалась к книге, она была сдвинута. А больше и трогать нечего. Затем посмотрел на шкаф – увидел свое отражение. Захотелось подойти, открыть, зайти… но не подошел. Вместо этого собрал книги и прошел к ванной комнате – здесь интереснее. Остановившись у двери, некоторое время молчал, наслаждаясь возбужденным состоянием Нелли. Нет, он не садист, но ощущать ее страх приятно, словно свершалась справедливость.

Только чего она боялась? Когда он успел ее так напугать? Стены перекрашивать не боится, в комнате его шариться тоже пожалуйста, а как на глаза показаться – уже неприлично? Конечно, ему ничего не стоило распахнуть эту дверь и устроить ей разоблачительную встречу. Он также мог осторожно постучать, чем рисковал и вовсе остановить ее сердечко – ожидание, как помнится, страшнее расправы. Да, он все это мог, но…

Но вместо этого Александр ушел. Дверь закрылась с громким щелчком.

Глава 24

Глава 24

– Да, Зойл, я все еще жива и нет, не покалечена. К слову, с автоматом у моего виска Александр сейчас не стоит. – Взобравшись на круглый диван цвета молочных сливок, Нелли облокотилась о дугообразную спинку, где, наконец-таки, смогла расслабиться.

– Я должен посмеяться, Нелли? Мне вот отчего-то не смешно. – Слушая приглушенный голос Зойла через динамики телефона, Нелли представляла, какой грузный, насупленный вид принял мужчина.

– Конечно же, смешно. Прекрати придумывать то, чего нет. Будь все так, как ты говоришь, меня давно бы здесь не было, поверь. – А говорил он, что ее притесняют. Сильно. Наверняка думал, что даже в туалет ходит с охраной.

Зойл тяжело вздохнул, и вздох этот, по причине соприкосновения воздуха с поверхностью трубки, привлек к себе гораздо больше внимания, чем вздохни он при «живой» беседе лицом к лицу. Тогда этот вздох, вероятно, остался бы незамеченным.

– Я до сих пор не верю, что ты живешь у этого… этого…

– Александра.

– …и он вроде как тебя не обижает.

Нелли улыбнулась. Ее сложно было обидеть, она из породы толстокожих. Правда порою, от сильной обиды или в моменты особой сентиментальности, могла и размякнуть, пока никто не видел.