– Нет.

– Почему?

– Не смогу, – едва слышно ответил Александр. – Просто не смогу, – и впился ей в губы яростным поцелуем. Их первым поцелуем.

Он сминал ей рот, словно выплескивал злость и агрессию. Нелли застыла, дезориентированная происходящим, а еще больше – напором Александра. Однако стоило ему прижать ее к себе крепче и завладеть горячим языком, как напряжение, подчинившее все тело, ушло, а сама Нелли, вконец обессиленная – подпала под власть Александра. Поскольку именно об этом в тайне мечтала. Не произносила вслух, страшилась даже подумать, но в глубине души всегда понимала, что Александр, забирая ее к себе, вторгался не только в будничную жизнь, но и захватывал ее сердце.

Александр углублял поцелуй, тогда как руки, беспорядочно и властно блуждая по сантиметрам трепещущего тела, пробуждали энергию нестерпимо-сладостных ощущений. Остановившись на пояснице и тягуче медленно соскальзывая ниже, руки сжали ей ягодицы, в то время как сама Нелли, одурманенная близостью Александра, впивалась пальцами в его шею и плечи. И Александр понял: он вмиг приподнял Нелли и спустя мгновение – прижал к стене, позволяя им чувствовать друг друга сильнее – ближе, тоньше, острее.

– Это случится, – заявил Александр, отрываясь от ласкаемого губами лица, и, сжимая волосы, приподняв ей голову. Не вопрос – утверждение в сопровождении тяжелого дыхания.

– Случится, – выдохнула Нелли, остатками разума понимая, что он не в том состоянии, чтобы останавливаться. Она и не хотела.

Футболка оказалась разорвана посередине, та же участь постигла бюстгальтер. Помутневший и потемневший взгляд устремился к открывшимся грудям, прожигая их животным свечением, а спустя мгновения, прошедшие в тревожном предвкушении, влажные губы сомкнулись на одной из них.

Нелли всхлипнула и откинулась назад. Было невыносимо: невыносимо больно, и сладко, и мучительно…

– Зачем ты… это делал? – Ей сложно было дышать, сложно было говорить, но Нелли хотела знать, хотела услышать от него самого, почему все это время он за ней наблюдал. Какая-то ярая необходимость.

Тогда как рот Александра на пару с языком иступленно терзали плоть – лаская, сжимая, покусывая – вторая грудь оказалась под яростным натиском шершавых, царапающих пальцев. Зарываясь руками в короткие волосы, прижимая, а то и отстраняя Александра от себя, Нелли отдавалась во власть ощущений, но пока не растеряла остатки воли, следовало…

– Нет, нет… говори же… говори, – заплетающимся языком проговорила Нелли, отрывая Александра от себя.

– Нелли! – Утробный рык, как результат недовольства Александра.