– В принципе надо бы – ты ведь опять разгулялся не на шутку… Я даже не буду спрашивать, кто это так гремел. Наверняка твоих рук дело. Чего встал на пороге, я покушать приготовила, знала ведь, что ты сейчас появишься. Как же меня достали эти твои вечные приключения…

Олег, прикрыв дверь, снял с плеча автомат, повесил на деревянный колышек, вбитый меж бревен, шагнул навстречу поднимающейся супруге, заключил ее в объятия:

– Ну здравствуй, милая! Я вернулся домой.

* * *

Толпа ликующего народа разделила отряд на группки, а затем и вовсе растворила в себе. Андрей, продираясь через нее, вынужден был обниматься с какими-то совершенно незнакомыми мужчинами, кому-то жал руки, пару раз его целовали перевозбужденные женщины, а один раз ему пришлось выпить глиняный стаканчик с вулканической лавой (желудок решил, что это была именно она). Похоже, островитяне не слишком скромничают – если чему-то радуются, то будут веселиться, пока не порвут все баяны.

В какой-то момент Андрей оказался один. Толпа осталась позади, у ворот, а перед ним темнели безлюдные улочки поселка. Деревянные избы, сделанные будто под копирку, тянулись ровными рядами, теряясь во мраке. Куда идти дальше, он не представлял – рядом с ним не было ни одного знакомого бойца.

Хотя нет, кое-кто есть.

К Андрею подошла Рита, остановилась, спокойно поинтересовалась:

– Вам небось Добрыня сказал в гостином дворе до завтра ночевать, а там разберется?

– Ну да.

– В мою избушку никого не поселили – Добрыня сказал, что верил в мое возвращение, и даже прибирать туда девочек посылал иногда. В общем, если не боишься переночевать под одной крышей с женщиной, то я тебя приглашаю.

– Какая ты строгая сегодня, – улыбнулся Андрей. – Мы же вроде почти как муж и жена по вашим понятиям.

– Ну церковь наш брак еще не благословляла.

– Меня это не смущает.

– Меня тоже. В поселке баня еще не остыла, ты можешь помыться. Я дам тебе свои шорты и рубашку – тебе, конечно, не очень впору, но до завтра получше одежды не найти. Так что если хочешь лечь спать чистым, придется тебе потаскать женские тряпки.

– И это тоже меня не смущает, – заверил Андрей. – Хотя, если ты будешь настаивать на юбке, у меня могут возникнуть возражения.

– А куда ты денешься. Ну что, пошли?

Замка на двери не было – простой деревянный засов, правда, опечатанный. Сорвав восковую печать, Рита шагнула в дом, поднесла принесенный фитиль к свечке. При тусклом освещении Андрей оглядел скудное убранство избушки. Скудное по меркам Земли – для пленника, два года прожившего в сарае, это почти дворец. Скромно и уютно. Ему понравилось.