- Это откуда у Вас такие представления о нашей жизни? - насупился брат Бертран.

  - Да так, пообщался кое с кем за время полета сюда, - сказал Серж и тут же хлопнул себя по губам, - Черт бы побрал мой длинный язык. Теперь Вы прикажете своим держимордам прошерстить моих попутчиков, выявите недовольного и ему попадет.

  - Обещаю, что этого не будет, - заверил брат Бертран, - И, боюсь, Вы сильно сгущаете краски. Да, наши граждане, возможно, не располагают той безграничной свободой, которой наслаждаются жители разнузданного Фомальгаута. У нас нет проституции, запрещены азартные игры, не одобряется тунеядство. И да, мы заботимся о духовном здоровье наших граждан.

  Бертран перевел дух и продолжил.

  - У нас никто не голодает, нет безработицы, бесплатные образование и медицина. Нет прежнего вопиющего контраста роскоши и нищеты. Преступность по сравнению с временами диктатуры упала в разы.

  - Ладно, ладно, - Серж поднял руки, - Вы меня успокоили. Мои действия привели только к самым наилучшим результатам.

  - Ваши действия? - Бертран раздраженно хмыкнул, - При чем тут Вы, вообще?

  - То есть? - Серж удивленно посмотрел на священника.

  Священник уселся обратно за стол и указал Рожину напротив себя. Серж пожал плечами и сел.

  - Обстоятельства детства Адриана, гибель родителей у него на глазах, усыновление этим упырем - его дядей. Проблемы взросления в обстановке паучьей грызни кланов, - Бертран усмехнулся, - Его внутреннее перерождение несложно объяснить с точки зрения банальной психологии. Нужен был только толчок - ночь в тюремной камере. Добавьте к этому, что на момент встречи с Учителем в крови Адриана был коктейль из алкоголя, кокаина и еще бог знает какой наркотической дряни. Добавьте серьезную травму головы. Припомните потрясение от предательства приятелей и избиения в полиции. С этой точки зрения, вообще, неважно, что ему вещал Учитель, да и был ли он вообще.

  - И был ли сам Адриан, - в тон ему добавил Серж.

  Священник откинулся на спинку стула и скривился.

  - Не было бы Адриана - пришел бы другой. Главное, что общество, уставшее от гремучей смеси цинизма и лицемерия, было готово к его приходу. Ведь, в сущности, в записях Кобейна - детский лепет. Реальное учение создано оппозиционными интеллектуалами, примкнувшими к Движению уже после смерти Адриана. Они смогли из груды противоречивых свидетельств сотворить великое послание, проникнутое Святым Духом! Учение, которое завоевала умы и преобразило души народа Имолы. Вот истинное чудо! А не доморощенные откровения кающегося грешника.