Эдвин недоумевающе посмотрел на ушки Вереск, потом на свою руку.

— Что за идиотская магия?

— Это моя форма, я форвалака, ты забыл?

— Да я не об этом. Ай! Ну тебя!

Мужчина нахмурился и тряхнув головой, ушел в свою комнату, пригрозив, если Вереск снова уволокет что-то из его тарелки, он открутит ей все конечности. Девушка пообещала себе больше не искушать судьбу.

Обед был вкусным. Что ни говори, а у Висенте кормят хорошо. Суп просто божественный, а голубцы исходили таким ароматом, что можно было подавиться слюной.

Набив живот, Вереск принялась искать место для послеобеденного сна. Спать она любила чуть меньше, чем есть. Определенно, ради еды можно было пожертвовать сном.

Она не заметила, как уже пару минут стояла перед кабинетом Элхора. Дверь на этот раз была закрыта

— Интересно, чем он там таким важным занят.

Вереск аккуратно приоткрыла дверь и протиснула в нее голову.

Элхор спал.

«Серьезно? Это так он занимается делами? Дрыхнет вон сидит».

Она тихо и грациозно проникла в кабинет, закрыв дверь. Удобно уселась в кресле и почти мгновенно уснула.

Через пару часов ее разбудил хлопок дверью. Он был самым тихим и аккуратным, но острый слух Вереск уловил его даже сквозь сон.

Она сидела в том же кресле, бережно укрытая шерстяным одеялком. На столе стояла порция голубцов. Еще теплая. Элхора не было.

— Ты что-нибудь еще делаешь, кроме как ешь и спишь? — Зато Карим стоял на краю стола.

— Охочусь на головы кентавров! — пробубнила еще сонная Вереск и выгнув спинку, потянулась.

— Не бурчи. Элхор оставил тебе поесть. Наслаждайся.

После второго обеда, хотя правильнее это назвать подготовкой к ужину, Вереск решила прогуляться. На заднем дворе было очень уютно. На искусственной насыпи рос очень мягкий газон, а по бокам сада цвели яблони.