Когда я вернулся, Элхор и Вереск что-то бурно обсуждали, стоя перед дверью, я слышал их голоса.

— Ты вообще понимаешь, что нас ждет? Это не война между двумя империями и ты уже давно не командир корпуса! Тут замешаны силы, которые превосходят даже мое сознание.

— А ты не забыл, кто спас твою задницу во время первой стычки с Альбедо? Да если бы не я, ты бы так и почил там, вместе со своими драгоценными тенями.

— Все наши души попадут под удар. Я уже потерял брата, не хочу сейчас потерять и…

— Кого? Ну? Кого? Молчишь. Потому что мы не родня, мы просто знакомые. У нас даже в той войне стороны были разные, у тебя нет ни единой причины за меня волноваться!

— А какой тебе резон идти на эту войну? Какая мотивация?

— Защита места, где я живу — уже очень важная причина, не говоря уже о других вещах, которые твой скудный некромантский мозг не способен понять!

Вереск вылетела из комнаты, чуть не снеся меня дверью.

Я зашел внутрь.

— Вот скажи мне, Отто, зачем ей рисковать своей жизнью? Какой смысл оставаться с нами?

Мой взгляд метнулся к Кариму, тот ехидно улыбался.

— Карим, почему ты ему не объяснишь?

— Я-то? Да у меня и сердца нет, чтобы в таких делах разбираться, а чувства, эх. Элхор, ты всю жизнь общался с мертвыми, но так и не научился общаться с живыми.

Некромант вопросительно поднял бровь, я присел рядом с ним.

— Вот представь, ты всегда один, родителей даже не видел, твоя осознанная жизнь начинается с того, что тебя продают, как раба, а потом тренируют, как боевую машину. Я не знаю всех подробностей, но судя по тому, как она встретила смерть Гарама и того, второго…

— Мельхиора.

— Да, спасибо Карим. Судя по ее реакции, она не очень-то и дорожила ими, это касается и Главнокомандующей Вестакса. Понимаешь?

— Ну да, у нее была тяжелая жизнь, зачем же лезть в неприятности еще глубже?

— А-а-а, я не могу, спасите, Элхор отупел. Вместе с тенями Альбедо вытащил его мозг! Теперь у меня вместо друга бесчувственная тупая коряга. Ай! — Элхор заткнул Карима подзатыльником.

Я сдержался, чтобы не засмеяться, не хотелось нарушать серьезный тон разговора.