Причину долго искать не надо – вон та обезьянолетяга, что таращится на Прыткую, отчего ту прямо-таки корежит. Драка у них… ментальная, что ли? В общем, один черт, мне не до семантики. И бьет меня противник моей Прыткой. За что? Наверное, просто так, случайно зацепил…

Сердце встало, по-моему. Хочу вдохнуть – и не могу. Приехали. Кончен твой путь, лазутчик по прозвищу Потаскун, поезд дальше не идет, освобождай вагон.

Вдруг понял я, чего боится человек – неизвестности. А когда все ясно, чего ж бояться? Сразу на меня спокойствие нашло. Страх ушел, как и не было его, одна печаль осталась. И с печалью этой вспоминаю я свою жизнь от и до. Картинки детства мелькают, потом юность пошла, зрелые годы…

Это прямо в мозгу. А в глазах уже чертики какие-то плавают, видеть мешают. Дальше будет еще хуже: уйдет явь, а что нарисуется? Не знаю. Туннель, говорят, со светом вдалеке.

Не хочу туда, а придется. Насильно тащат.

И знаете, что дальше было? Кто-то внутри меня как крикнет дурным голосом: «И ТЫ НЕ ПОПЫТАЕШЬСЯ НИЧЕГО ПРЕДПРИНЯТЬ? СЛАБАК! НИЧТОЖЕСТВО! СДАЛСЯ? А ВОТ ХРЕН ТЕБЕ ПО ВСЕЙ РОЖЕ! ДЕЛАЙ! ДЕЛАЙ, ГОВОРЮ, ЧТО-НИБУДЬ!»

Последняя защитная реакция сознания, не иначе. Заградотряд.

Это только рассказывается долго, а на самом деле промелькнуло в один миг. Вскочил я. Тела своего не чувствую, а вскочил. Что делать – ясно. Кто виноват – тоже. Вон та обезьянолетяга, что ломает Прыткую и, судя по всему, скоро добьет совсем. Цель вижу, хоть и в пляшущих чертиках.

Окатыш – в пращу. В четыре взмаха раскрутил я снаряд и послал его куда надо. И представьте, ничего не боялся ну вот ни столечко. А чего мне бояться? Я и так, считайте, уже труп, хуже не будет.

Целил в голову, а попал куда-то в бок. И все равно обезьянолетяга с ветки – кувырк! Подергалась-подергалась на земле, да и успокоилась. Кранты. На списание. Потерпел аварию летательный аппарат.

Дыхание мое понемногу восстановилось. Сердце вздрыгнулось и пошло, пошло родимое! Чертики из глаз вмиг брызнули в разные стороны, словно их кто-то святой водой шуганул. Радуюсь. Даже не подумал в тот момент: а сам-то я на списание не пойду ли? Ведь убил – внаглую! – представителя высшей формы жизни, царя и бога местного, звучащего, наверное, жутко гордо!

А дальше как в романе. Хлоп! – на той стороне поляны открывается Лаз. Круг с переливчатым дрожанием воздуха в нем. Сразу и не заметишь, если издалека.

Я и не заметил его сразу, а как пригляделся, кинулся бежать к Лазу что есть духу. Даже пращу бросил, чтоб не мешала. Делаю гигантские прыжки, а в голове одна, но пламенная мысль: «Только бы Прыткая не успела помешать!»