– Ах, Романьяк, оставьте эти благородные глупости. Я не собираюсь лишать ее полученного от барона содержания, мне лишь надо знать, кто она.

Франсуа со вздохом ответил:

– Графиня де Шарёз.

– Хм, не слыхала. Где это было?

– В Лимузене, мадам.

Екатерина задумчиво помолчала, а потом вдруг рассмеялась:

– Занятная история, любезный брат.

Королева не преминула проверить все то, о чем поведал ей Франсуа. Она отправила сеньора Гонди в Лимузен, и спустя несколько недель тот вернулся с ответом: он застал графиню де Шарёз умирающей, но на смертном одре она подтвердила правдивость рассказа шевалье де Романьяка. Екатерина вздохнула с облегчением.

История эта вмиг облетела дворец, и придворные от души потешались над чудаком-бароном, который признал сына в крестьянском мальчике да еще выплачивал на него содержание. Де Кердоне стал посмешищем и предпочел вернуться в свои владения.

Это происшествие натолкнуло Диану де Пуатье на мысль проверить происхождение Франсуа. Она, как и королева когда-то, отправила посланника в деревеньку Романьяк, и тому повезло – он нашел Жака, родного сына Марии Дюваль. Жак готов был поклясться на Библии, что приемным ребенком его родителей была девочка и звали ее Бланка. Диана насторожилась, чутьем охотника поняв, что напала на верный след. Но она осознавала, что свидетельства одного Жака Дюваля будет недостаточно, поэтому ждала удобного случая, чтобы довершить начатое. И случай этот скоро представился.

На одном из очередных королевских приемов Диана, сидя в окружении придворных и принимая бесчисленные комплименты своей красоте и молодости, увидела старика лет шестидесяти пяти. Поначалу она не обратила на него внимания, пока не заметила, что тот не сводит глаз с Франсуа, который в другом конце залы разговаривал с королевой. Диана заинтересовалась – старик явно знал Романьяка, смотрел на него с улыбкой и легкой печалью. Прервав славословия очередного воздыхателя, она спросила:

– Кто этот седой господин, что стоит рядом с колонной? Его лицо кажется мне знакомым.

– Это мессир Филипп де Леруа, мадам. Он и его братья были в большой дружбе с королем Франциском.

Теперь Диана вспомнила. Когда-то она была знакома с ним, но с тех пор прошло много-много лет. Как он изменился, как постарел!

Инстинкт подсказывал герцогине, что неспроста Леруа смотрит на Романьяка таким по-отечески добрым взглядом. Она встала и направилась к старику.

– Господин де Леруа! – воскликнула она, приблизившись. – Не могу поверить своим глазам! О небо, как я рада вас видеть!

– Мадам! – Филипп отвесил глубокий поклон.