— Я всё ещё люблю их… моих родителей, — произнесла она мягким голосом. — Они навсегда останутся в моём сердце, но я отказываюсь от их дара. Можешь выбросить его. Ничего не должно связывать меня с прошлым. Я выбираю новую реальность и следую за великим учителем. Если даже мой отец выживет, то мы всё равно станем врагами, и если он встанет у меня на пути, я уничтожу его. Как и тебя. Прямо сейчас…

В этот момент сразу с пяти сторон ударили маги.

Фонтей, генерал Лаван и Йорго атаковали саму Хилар, а остальные вступили в сражение с отрядом песочных копий, но даже после разрыва ментальной связи с Нимандом его помощница выдала серьёзное сопротивление.

Она вдруг вскочила на волну песка, и та понесла её по залу. Маги вынудили вступить Хилар в ближний бой и пустить посох в физическую атаку. Девушка бросилась на противников, как бешеная.

Сначала досталось Элиасу Йорго. Хилар ударила его по груди и отшвырнула в стену.

Вторым стал генерал Лаван.

Девушка насадила его на свой посох, проткнув генералу живот. Лаван тихо хрипнул, но не проронил больше ни звука. Его лицо стало злым, он стиснул зубы, вцепился в посох мёртвой хваткой и дёрнул его на себя, пронзая своё тело ещё глубже.

Хилар пришлось приложить усилия, чтобы забрать у него оружие. Кровь пропитала военный китель генерала, но он крепко стоял на ногах, будто прирос к полу, безотрывно смотрел на Хилар и держал её посох из последних сил.

Это дало Фонтею возможность подобраться к врагу с тыла.

Удар джадуга был чудовищной силы. Блеснул его световой меч, и зал взорвался сиянием. Эхом прозвучало заклинание, озвученное тысячей голосов, будто его выкрикнули тысячи Фонтеев одновременно.

Дворец содрогнулся.

По Бар-Саббу пронёсся гул, в соседних залах обрушились люстры и картины, воздух стал холодным, даже ледяным, а потом все стихло, и в угасающем свете вспышки я наконец увидел, что произошло.

* * *

В воздухе, как снег, летал белёсый пепел.

Ни единой песчинки, ни одной песочной копии.

Тишина.

У ног Фонтея лежало два тела: генерал Лаван с посохом в животе и Хилар Волькири. Девушка была мёртвой, а вот генерал ещё дышал. Судорожно, с хрипом, но дышал.

Все бросились к нему, даже Йорго, сам еле поднявшийся и истекающий кровью.

Встав на одно колено, Фонтей склонился и медленно вытащил посох из тела мужчины.

— Потерпи, адами… вот так-то лучше…