— Лекарство. Но если проиграете… То вакцины вам не видать. Хотя, признаюсь честно, в преисподней, куда я вас заберу, она не особо нужна. Там другие правила.

— А нам почем знать, что в шприцах лекарство?

Иванушка хитро прищурился и шагнул вперед. Но Рипер равнодушно пожал плечами:

— Гарантией может служить только мое честное слово, охотник. Или пробовать, или жить, в надежде, что наука когда-нибудь сможет вернуть вам Силы.

— Э, нет, — покачал головой дружинник. — Давай я сперва попробую…

Хранитель запрокинул голову и расхохотался:

— Хорошая попытка. Но красноречие никогда не было твоей сильной чертой, охотник. Это тебе не девка, чтобы пробовать. «Только опосля свадьбы», — издевательски проныл он. — Получить можно будет только после того, как вы победите. Итак, начнем бой.

«Это ваш последний шанс, князь, — заговорил шепоток. — Тебе придется говорить. А слова я подберу сам».

Объект был прав. Силы во мне не хватило бы даже на слабенькую серию. Вихо и Сергей шагнули к нам. Юсупов попытался атаковать, чтобы сократить количество, но Калинина его опередила. Ледяной двойник возник за спиной Сергея, обхватил его. А следом, под ногами возникла ловушка, которая превратила Юсупова в безмолвную ледяную статую.

Я убрал руку в карман и вынул красную маску, чтобы торопливо напялить мешковину на голову.

Мир словно взорвался. И от каждого в студии потянулся едва видимый шлейф. А еще я ощутил эмоции.

От индейца ощущался шлейф удивления. А вот замороженный в ловушке Сергей был напуган.

А затем, я начал говорить:

— Ты! — указал в сторону Вихо. — Посмотри, кем ты стал. Бывший охотник, легенда Мезоамерики, стал послушным псом того, на кого раньше охотился.

Вихо остановился. Взглянул на меня. И эмоции в глазах бойца сменялись.

— Убей его! — крикнул Рипер. И в тоне Хранителя слышался приказ.

Я же развел руки:

— Ну, исполняй приказ, который отдал тебе хозяин. Твой владелец.

Вихо резко развернулся к Риперу. И я почувствовал едва различимый страх, исходящий от хранителя.

— Он боится. Того, что ты узнаешь, кто убил твою семью. Семью, за которую ты мстишь, — продолжал я.