– Блядский целлюлит! – порычал Вася. – Могли бы отвезти к реке и просто утопить. Нахуй эти раскопки? Я уже весь взмок.

– Братик, прояви ты хоть каплю уважения, – потребовала Агата возмущенным голоском. – Эта несчастная, жаждущая любви, девушка пришла сюда в надежде на счастье. Мы не поймали ее и не притащили силой. Она явилась сама, на зов любви.

– Единственный зов, который слышала при жизни эта дура, это зов холодильника в ночи, – заметил Вася.

– И, тем не менее, она заслуживает достойного погребения. К тому же, так она навсегда останется с тобой. Ты будешь в своем склепе, а она станет разлагаться наверху.

Вася бросил лопату и с ненавистью уставился на лольку.

– Ну и нахуй ты это сказала? – спросил он. – Пытаешься пробудить во мне угрызения совести? Можешь не стараться.

– Вам совсем не жалко этой бедняжки? – спросила Ксюша.

– Жалко?

Вася ушам своим не поверил. Вампирши, живущие бесконечным истреблением невинных людей, решили втолковать ему за жалость.

– А как насчет вас самих? – спросил он сердито. – Вам не было жалко братана Курочкина?

– Кто такой Курочкин? – удивилась Ксюша.

– Вот-вот. Ты даже не знаешь, кто, блядь, такой Курочкин. Убила его, и не знаешь. А ведь он успел стать для меня почти братом. У него, между прочим, была своя жизнь: дача, где он горбатился все лето, встопорщив жопу в небеса; жена – дура и истеричка; дети – уебаны. Но вы отняли у него все. Вы просто взяли и ни за хуй убили Курочкина. И вот его вам, почему-то, не жалко. А какую-то левую бабу вдруг пожалели. Да лучше пусть умрут сотни толстух, чем один Курочкин!

– Кто такой Курочкин? – тихо спросила Ксюша у своей служанки. Та непонимающе пожала плечами. Лолька тоже этого не знала.

– Вы даже не можете вспомнить убитого Курочкина, – принялся стыдить вампирш Вася. – Сколько таких Курочкиных на вашей совести? Ломаного говна не стоит ваша жалость. Вы монстры!

Агата криво усмехнулась, Ольга нахмурилась, в Ксюшиных глазах заблестели слезы.

– Господин Носфератов, какие ужасные слова вы говорите, – простонала она. – Но зная вас и ваш великий ум, я начинаю опасаться, что они не беспочвенны. Неужели....

Она схватилась за сердце.

– Неужели мы действительно творим злодеяния? Я не могу в это поверить. Мы ведь хорошие.

– Братана Курочкина схарчили заживо, и все равно хорошие, – проворчал Вася. – Пиздец какие бессовестные вампирки.

– Вы, госпожа Кровососкина, не принимайте упреки Васеньки близко к сердцу, – посоветовала лолька непорочной деве. – На братика иногда находит. Он ведь стал вампиром недавно, и до сих пор мыслит человеческими категориями. А у людей принято представлять себя святым и безгрешным, а всех окружающих грязным и порочным говном. Братик пытался привычно проделать данный трюк. Он, дескать, совестливый и добрый, а мы тут все монстры и злодейки. Так ведь, братик? Ты к этому ведешь?