Промолчав, гости вышли из палатки, и Матвей, едва дождавшись, когда за ними закроется клапан входа, тихо сказал:

— Брюнет мечтает спереть у нас технологии воспроизводства собак.

— Ну, пусть попробуют, — усмехнулся Лоскутов. – Я уже приказал приставить к ним десяток моих ребят. Так что, мечтать не вредно.

— А если они и вправду решат устроить у себя локальную ядерную войну? — задумчиво спросил Матвей.

— Ну, это уже их проблемы, — равнодушно пожал плечами генерал.

— Да, но ведь тогда, твари ломанутся туда, где радиации нет. То есть, к нам.

— Вот когда ломанутся, тогда и будем думать, — решительно отмахнулся Лоскутов. – У нас сейчас другие заботы.

— Например ?

— Например, нужно в срочном порядке кучу подрастающих щенков подготовить, причём, вместе с проводниками. Ты пока болел, ваши сменщики все окрестные поселения проверили. В общем, сейчас у нас ребят, способных услышать собак больше, чем таких щенков. А вот с малышами ещё всё далеко не так просто. Зверёныши от твоего крокодила растут очень быстро, но проявятся ли у них такие же способности, пока остаётся под вопросом.

— Значит, нужно подготовить их по обычной программе, а потом, поставить в известность о возможном контакте, — подумав, ответил Матвей.

— Надеюсь, это всё‑таки случиться, — вздохнул генерал.

— А я надеюсь, что этого больше НЕ случиться, — упрямо покачав головой, ответил Матвей.

— Ты в своём уме, Матвей ?! — растерялся генерал.

— В своём. Вся беда в том, что вы не знаете, что значит постоянно слышать свою собаку. Что значит, каждый божий день бояться, что одного из нас убьют. Поймите, это не просто смерть близкого существа. Это такой удар по психике, что запросто можно с ума сойти. Это страшно, поймите, наконец.

— Извини, Матвей, — тихо сказал Лоскутов, после минутного молчания. – Мне действительно сложно это понять.

— Я знаю. Поэтому и пытаюсь объяснить. А вообще, вспомните наш разговор с генералом проверяющим.

— Это когда ты про животных Моро начал распространяться ?

— Да.

— Я этот разговор на долго запомнил. Мне его уже несколько раз припомнили, — усмехнулся Лоскутов.

— Кто? — растерялся Матвей.