— Хозяин был в определенных раскладах, и его лично трогать не стали. Но взяли в оборот тренера, который был рекламным лицом клуба. Малолетняя дочь одного из наших директоров зашла туда, присела на диванчик, когда тренер заполнял журнал, посидела полчасика и ушла. И потом сразу обвинение!

— Обвине-е-ение!

— В педофилии!

— В педофилии-и-и!

— Что он к ней приставал!

— Пристава-а-ал! — возмущенно ахнула толпа.

— Но, оказалось, камера всё писала — что он до нее даже не дотрагивался! Облом!

— Обло-о-ом! — разочарованно протянули присутствующие.

— Но раз надо — значит, надо! И обвинение переделали! Что он при ней под столом ... ! — оратор проиллюстрировал это на самом себе, уделив процессу пару секунд.

— ... ! — повторила нараспев толпа, налегая на последний слог.

— Несмотря на то, что и этого не было на записи, но хоть что-то! Не отпускать же! И не признавать, что наши следаки дела на пустом месте шьют! И наш бизнес-интерес неоспорим! Поэтому, несмотря на всероссийский скандал и огласку, обратного хода делу не дали! И, несмотря ни на что, осудили!

— Осуди-и-или! — просмаковала толпа.

— Потому что надо стране преподать урок — если нам, ее владельцам, нужно, то мы раздавим любого, на глазах у всех, силой власти, силой закона, нашего закона! Даже если никаких улик нет! И никакая огласка не спасет! Надо будет — сотрем! В порошок!

— В порошо-о-ок! — повторили «Дети Молний».

— Мы — сила! — заорал Скворцов, снова завладев микрофоном. — Это наша земля! Мы никому ее не отдадим! Это наша корова, и мы ее доим! Правильно?!

— Да-а-а-а-а! — протяжно заорала толпа.

— Хайль Гитлер!

— Хайль Гитлер!

— Перетерли — а теперь расслабляемся! А-ква-ди-ско-те-ка! — с расстановкой произнес Скворцов и слегка поприседал, дрыгая обеими руками. — Разойтись!

Загремела музыка, засверкало светосопровождение. Четкий строй мгновенно распался. Все лоли поспешно подплыли к мужчинам — и начались танцы в воде.