Смирнова слушали не только Игнатенко и Дашкевич, но и еще около десяти человек. Заключенные ценят, если в бараке кто-то умеет что-либо интересное рассказывать.

Некоторое время все молчали.

— И что было потом? — произнес один из зеков, по виду молодой южанин.

— Парагвай так и не оправился от этого вторжения. Хотя его и завоевали, победители всё же решили полностью его не уничтожать. При этом большую часть изначальной его территории забрали Бразилия и Аргентина. Накопленное трудом народа достояние оказалось разрушенным. Лишь незначительная часть мужчин выжила. На некоторое время дошло даже до того, что разрешили многоженство, чтобы хоть как-то восстановить население...

— Надо же... Я думал, что только ислам это разрешает. У нас, правда, богачи в основном много жен имеют, ну, и по обычаю, если муж умер, то его жену берет его брат...

Зеки поблагодарили рассказчика и начали расходиться.

— А ты вообще откуда? — осведомился Иван. — Из Средней Азии?

— Да. Таджикистан. Город Нурек. Тут на стройке работал.

— Нурек? Знаю. Отец мой там был, рассказывал. Мощную ГЭС построили еще в советское время.

— Да, да...

— А осудили за что? Если не сочтешь нужным, не говори, конечно...

— А ни за что. Вернее, не за то, что сделал. Поздно вечером возвращался из магазина. Вижу, какой-то пьяный идет, шатается, упал. Это было первого мая прошлого года. Взял его сумку, забрал оттуда деньги и телефон, сумку выбросил. Это уже потом мне в СИЗО рассказали, что телефон нельзя было брать, по сигналам вычислили. Хозяином сумки оказался какой-то начальник то ли в полиции, то ли еще где. Утром приехал, бил меня. Потом всех обыскали. У кого нашли наркотики или книги по исламу, запрещенные, забрали, и меня заодно с ними. Пытали, требовали признаться. Я всё подписал и на суде подтвердил. За участие в террористическом сообществе меня и осудили. Десять лет.

По мере того как таджик говорил, у Ивана внутри всё холодело. Не может быть. Не может быть. Это поистине невероятное совпадение.

— Это было в Мытищах, да?

Собеседник удивленно взглянул Смирнову в глаза:

— Да. А ты откуда знаешь?

— Ты «Ривьеру», что ли, строил?

— Да. А ты...

— Я там жил. Квартиру снимал. До ареста. Видел как раз, как силовики приезжали в тот самый день. Как говорится, мир тесен.

— А-а-а, ясно.