– Точно! Это повод напиться! Конечно, вина фей. Вот только сначала найду отца и отмоюсь.
– Я составлю компанию.
Эльф широко улыбнулся, сделал сальто назад и прошелся колесом, заставив Фэллон рассмеяться. Когда Мик подпрыгнул в очередной раз, в него вонзилась стрела. Вошла прямо в сердце. Он рухнул на раскисшую землю как подкошенный.
– Нет, нет, нет! – вскрикнула Фэллон и склонилась над приятелем, вскинув одновременно и щит, и меч, чтобы заслонить от следующей стрелы.
Над головой пронесся черный дракон. На нем восседала Петра. Она метнула струю пламени в воинов, заставив тех разбежаться в стороны, но ни на секунду не сводила безумных глаз с Фэллон. Волосы и крылья развевались за спиной: половина белая, половина черная.
– Ты думаешь, все кончено, сестренка? – выкрикнула Петра и расхохоталась. Смех колокольчиками прозвенел в воздухе. – Думаешь, для меня были важны эти неудачники? Но этот мальчишка был для тебя важен, не так ли? Слабая, глупая уродина. Нельзя привязываться к тем, кто – пуф! – может так просто исчезнуть. – Заметив, что обезумевшая от горя Фэллон собирает всю боль и гнев, чтобы швырнуть в нее, Петра помахала рукой. – И я тоже исчезаю. Пуф!
Дракон вместе с наездницей растворился в воздухе за секунду до того, как в небо взлетел огненный шар, напоминавший комету.
– Мик. Мик, – Фэллон упала на колени рядом с другом и прижала его к себе. – Я все исправлю. Пожалуйста, дай мне время все исправить, – она начала раскачиваться из стороны в сторону.
– Он умер, – опускаясь рядом, мягко сказал Дункан. – Мне очень жаль.
– Нет. Нет! – Фэллон оттолкнула его и провела ладонью над головой, над грудью Мика, ища малейшие признаки жизни, малейшие признаки света. – Нет. Уйди!
Но Дункан обнял девушку и прижал к себе, как когда-то она держала его после гибели Дензела. Тогда Фэллон разрыдалась, стоя на коленях в поле над телом мертвого друга.
Свет ради жизни
Свет ради жизни
Глава 22
Глава 22
Фэллон чувствовала, как тонет в океане горя, и с каждым вдохом погружалась все глубже, пока почти не перестала различать биение сердца, которое переполнилось страданием.
Она послала за Томасом, однако не желая, чтобы тот видел сына лежащим в грязи, перенесла Мика в шатер для раненых, велела всем выйти, поцеловала неподвижные губы и сама омыла тело, позволяя слезам смешиваться с водой. Затем отчистила одежду друга и нежно натянула на него рубашку и штаны. Расчесала и заплела его волосы трясущимися руками.