– Время еще не наступило, – простонала Фэллон, прижимаясь щекой к шее Леоха.

– Да пошло все к черту! Если не сейчас, то когда?

– Я не знаю! – беспомощность причиняла еще более сильную боль. – Просто знаю, что пока время еще не наступило, и не могу… – Фэллон резко обернулась к Дункану, но застыла на месте, после чего прерывисто вдохнула и указала в сторону. – Смотри. – Там, где погиб Мик, теперь росло древо жизни. Цветущие ветви тянулись к небесам. – И что это? Компенсация для утешения?

– Признание, – теперь уже Дункан возмущенно воззрился на спутницу. – Благодарность и выражение почтения.

– Да, да, ты прав, – едва сумела выдавить Фэллон. Ее душили слезы, а горло перехватывало, не позволяя выпустить рвавшийся наружу крик. – И тот факт, что я не чувствую этого, не понимаю – просто не могу, – это еще одна причина, по которой мне нужно уйти.

– Уйти? Куда?

– Мне необходим покой, чтобы снова обрести веру. Необходимо пару недель побыть одной.

– Одной?

– Все, что ты сказал, правда, но я не чувствую этого, а потому должна опять поверить в то, за что сражаюсь. Опять найти путеводный свет. И обязана сделать это сама. Мне нельзя опираться на тебя до тех пор, пока не сумею выстоять и одна. Петра разрушила что-то внутри меня, и теперь я прошу дать время залечить эти раны. Когда она убила Дензела, ты тоже хотел уйти.

– Отчасти из-за того, чтобы оказаться вдали от тебя, но да, согласен.

– На пару недель, – повторила Фэллон, оставаясь за возведенным барьером, хотя остро ощущала желание Дункана ее обнять. – Ты произнесешь речь на поминальной церемонии вместо меня?

– Ты собираешься уйти сейчас?

– Если я этого не сделаю теперь, то вряд ли вообще сумею, потому что отчаянно хочу опереться на тебя, на семью, на друзей. Но если не верну то, что отобрала сегодня Петра, то время покончить с ней никогда не настанет.

– Мы все хотим… Я хочу помочь тебе. Давай спокойно сядем и все обсудим.

– Я не могу. Просто не могу. Мне нужно идти.

– Но куда? – потребовал ответа Дункан. – Куда, черт тебя дери, ты собираешься?

– В тихое место, – едва слышно сказала Фэллон, каждой клеточкой тела ощущая его непонимание, его желание знать больше. Но она не в состоянии сейчас была дать больше, поэтому запрыгнула в седло Леоха. – После затишья явится ярость, а вслед за яростью наступит конец. Конец тьме, конец свету – все застыло в хрупком равновесии. Коли весы качнутся в сторону тьмы, в мир придут пожары, голод, смерть. Коли воссияет свет, на тысячи лет воцарится благоденствие. Позволь свету воссиять в своей душе, Дункан из клана Маклеодов, и ты почувствуешь, когда время настанет.