– Да, – несколько удивленно ответил комиссар. – Полина Дефо мертва. Я пошлю за вашими слугами, дом нужно протопить, нагреть ванну, приготовить еды…

– Значит, я могу уйти.

– Уйти? – переспросил папа. – Конечно, ты можешь уйти к себе, но в твоей спальне еще не натоплено, ты замерзнешь…

– Нет, я должна уйти, потому что это все случилось с вами из-за меня. И случится снова. Поэтому я ухожу.

– О господи, Пегги, ну не говори глупостей! – вскричала мама, вытерла глаза и нос огромным дядиным платком. – Куда ты собралась идти, дурочка? К дяде Бену в деревню пешком?

– Я буду защищать вас, – сказала Маргарет. – Обещаю.

– А ну цыц, – процедил комиссар, подбираясь к ней сбоку. – Никуда ты не пойдешь, безмозглая девчонка! Тем более к этому…

– Stet adhuc et videre, – шепнула Маргарет.

Бреннон застыл; его глаза остекленели, рука, протянутая к ней, замерла, рот бессмысленно приоткрылся.

– Что ты с ним сделала?! – закричал Эдвин.

– До свиданья, – выдавила девушка, попятилась к двери и выскочила вон.

Коридор расплывался перед глазами, когда она бежала к себе, и горло больно кололо изнутри. Позади послышались голоса брата и родителей, но Маргарет отрезала их, захлопнув дверь в свою комнату.

Она оказалась удивительно пустой. Даже плед с кресла и вышивание с тумбочки исчезли. Книжные полки и туалетный столик тоже опустели. Открыта была только гардеробная, в которой не осталось ни одной вещи – а перед зеркалом ждал Энджел. Зеркальная гладь уже стала темной-синей, в ней мерцала алмазная россыпь звезд и огоньков от других дверей. Маргарет, нетвердо ступая, приблизилась к наставнику. Колени у нее вдруг подкосились, и она с жалобным всхлипом упала ему на руки. Энджел подхватил девушку, она спрятала лицо у него на груди, и, когда дверь в спальню с треском распахнулась, Редферн переступил через зеркальную раму. Зеркало звонко лопнуло за его спиной.

* * *

Бреннон сидел над отчетом по делу, уронив голову на руки. Сверху лежал подписанный ордер на убийство – единственная эпитафия Полине Дефо. Еще следовало поломать голову, как это все преподнести суду, если исключить правду…

Комиссар встал, взял плащ, шляпу, отчет и вышел из кабинета. Запер дверь, поднялся к Бройду и постучался. Шеф полиции открыл лично.

– Вы были правы. – Бреннон протянул ему отчет. – Мне следовало все рассказать ее семье, сразу же, а не дожидаться закономерного финала.

– Мне жаль, Натан, – вздохнул Бройд. – Мне очень жаль. Но мы будем разыскивать ее и найдем, даю слово.

– Да, сэр. Спасибо. – Комиссар достал из внутреннего кармана прошение и протянул шефу.