Ортео Спайкс не выглядел слишком убежденным, но согласно кивнул.

— Дикие Дворфы — не стражники. Не тогда, когда впереди идет реальная битва.

— Не по моему приказу, мой друг, — объяснил Коннерад. — Бунгало отправился вперед вместе с Веселыми Мясниками. Вам была выделена пещера, мальчикам из Мирабара — её дальняя часть и туннели за ней, и да, твоя работа стала благословением для всех нас.

Ортео Спайкс тяжело вздохнул.

Коннерад кивнул, соглашаясь и понимая.

— Тогда, Морадин с тобой, — ответил Дикий Дворф, хлопнув друга по плечу.

Молодой король ответил соответствующе, а затем развернулся, направляясь к тронной зале, чтобы собрать свою свиту. Оттуда они должны были отправиться к линии фронта, открывать путь вниз.

Не успел бывший король Митрил-Халла уйти, как другой командир Диких Дворфов подошел к Ортео Спайксу.

— Ты слышал? — спросил Ортео.

— Слышал, — ответил второй, его голос дрожал от ярости.

— Не злись на Коннерада и остальных, — сказал Ортео. — Нельзя винить их за то, что они берут в бой тех, кого знают. Если бы этот марш возглавлял Харнот, мы шли бы рядом с ним.

— Да, — согласился собеседник. — И я думаю, наш король принял неверное решение.

— Король Харнот должен был быть здесь, — согласился Ортео Спайкс.

— Хорошей идеей было дать ему возглавить армию, — заметил другой Дикий Дворф, кивая на Коннерада, который как раз прошел сквозь двери Гаунтлгрима. — Не хуже остальных. Я слышал слухи о том, что он будет бороться за трон, когда все закончится. И я не могу назвать короля Коннерада из Гаунтлгрима — плохим выбором.

Прежде Эмеруса и Бренора? — подумал Ортео, но не стал говорить вслух. Потому что даже не сформулированной эта мысль не казалась ему оскорбительной. Конечно, король Бренор Боевой Топор и король Эмерус Боевой Венец стали легендами дворфов Фаэруна, как и Серебряных Пустошей. Но кто мог отрицать отличную работу короля Коннерада Браунавила?

Эмерус выглядит постаревшим, а Бренор?

Кто знает, что станется с королем Бренором, когда его друг эльф при смерти? Сейчас он кажется совершенно сломленным.

* * *

— Он отдыхает? — спросил Эмерус Кэтти-бри, входя в комнату, обустроенную под лазарет. Молодая женщина сидела на стуле рядом с Дзиртом, который лежал неподвижно, закрыв глаза.

— Я сделала все, что смогла, — ответила волшебница, и едва не рассмеялась, услышав свой голос. Когда бы Кэтти-бри не разговаривала с дворфами — она возвращалась к своему акценту. — Раны затянулись, но он потерял слишком много крови. А еще шок от удара…