* * *

По всему Жанлуну и везде на Кеконе вывешивали фонари, чтобы почтить память Коула Хилошудона, чья смерть была столь же яркой, как и жизнь, да узнают его боги. Церемонию прощания и грандиозные похороны показывали по телевизору. Похоже, все Зеленые кости страны, и друзья, и враги, хотели рассказать интересную историю о встрече с Коулом Хило, о его подвигах в юности, мудрости Штыря и решимости Колосса, о его знаменитой щедрости и бесстрашии.

Дом Коулов был задрапирован белым. К воротам поместья тянулся неиссякаемый поток преданных членов клана, которые приносили благовония, фрукты и цветы. В день похорон Анден шел к парку Вдов во главе длинной процессии, словно в полузабытьи, погрузившись в коллективное горе, как рыба в быструю реку. День был сухой, но небо затянуто багровыми тучами. По всем улицам, лишенным красок, отдавался гул гонгов и похоронных барабанов.

Андену вдруг подумалось, что все люди вокруг него тем или иным образом были знакомы с Хило, пусть даже мимолетно. Когда он смотрел на море лиц, то почему-то чувствовал к ним странное отвращение и ревность, словно они отнимали у него нечто личное. Они не братья Хило. И не знали его по-настоящему. Не Концентрировали свою энергию в его тело в последние часы.

Анден рано ушел с похорон и застал нового Колосса в кабинете, который принадлежал сначала Лану, потом Хило, а теперь Нико.

– Нико-с… – начала Анден, но осекся. Его маленький племянник, которого он качал на качелях и водил на рельбольные матчи, который любил тихонько свернуться рядом с ним на диване и просил почитать очередную книжку, теперь превратился в Колосса клана. Анден коснулся ладонями лба и почтительно поклонился: – Вы хотели поговорить со мной, Коул-цзен?

Нико удивленно поднял голову. Он сидел в кресле, положив локти на колени, и как будто изучал узор на ковре.

– Пожалуйста, не надо так, – взмолился он. – Когда рядом люди – еще куда ни шло, но когда мы одни, не нужно обращаться ко мне, как будто что-то изменилось. Пожалуйста, дядя Анден. Мне и так тяжело даже находиться в этой комнате.

Голос Нико был спокойным, но с намеком на панику.

– Прости, Нико, я не подумал.

Анден сел рядом с племянником и оглядел кабинет: заваленный бумагами стол, телевизор с плоским экраном, семейные фотографии, сабли на стене, мини-холодильник, давнишние детские рисунки, которые повесил Хило много лет назад, да так и не снял.

– Я скучаю по нему, – прошептал Нико. – Я любил его, хотя иногда мне казалось, будто ненавижу. Я совершенно на него не похож и никогда не хотел быть похожим. Но все равно хочу быть достойным его памяти.