– Снял бы ты каску, – сказал Лукич. – В Зоне это только обуза.

– В Зоне – да. Но не на войне. Надо идти. Но сначала возьми нож и вырежи мне прочную сучковатую палку. Только без глупостей. На двадцати шагах я тебя подстрелю, как суслика…

Примерно через два часа они вышли к железной дороге. Все это время они двигались в одном порядке: Лукич впереди, спецназовец в пяти-шести шагах позади. Лукич тащил на себе рюкзак уфера и его винтовку. Но без магазина. Джеймс шагал, опираясь левой рукой на палку, а в правой сжимал рукоятку пистолета. За это время они сделали один пятиминутный привал, во время которого Джеймс запил водой какую-то таблетку. Но второй отрезок пути он прошел медленнее, чем первый. Или Лукичу так показалось.

Увидев насыпь, Джеймс сказал:

– Стоп, машина. Можешь перекурить.

Он снял каску и, отдуваясь, положил ее рядом. Потом отцепил от пояса фляжку и вытащил из пакетика свои розовые таблеточки. На этот раз он выпил их две.

«А ведь выдыхается потихоньку немчура. Интересно, сколько он продержится на своем допинге?» – подумал Лукич, присевший от спецназовца метрах в четырех. Он не знал, какой национальности его спутник, но почему-то решил, что он немец. Вечно они всякий допинг изобретают, как и японцы. Только не попадаются, в отличие от наших раздолбаев.

Лукич любил смотреть по телику биатлон и находился в курсе допинговых скандалов.

Он закурил и посмотрел на небо. Его потихоньку, с самого утра, затягивали тучи. День выдался прохладным. Самое что ни на есть то – для Территории. Можно, не потея, ходить в жаропрочной куртке. Она защищала и от «жгучего пуха», и от плевков «чертовой капусты». И даже от «духовки» немного предохраняла. Хотя, если уж попал под «жарку», то лучше…

И тут он почувствовал некий дискомфорт. Точнее, сначала он заметил, как зашевелился Джеймс. Тот стер со лба пот и заводил носом туда-сюда. Словно принюхивался. А уж затем и Лукич ощутил, как пахнуло теплом. При другой ситуации он рванул бы вверх по насыпи к железнодорожным путям, затем кувыркнулся вниз и залег. Глядишь, и пронесло бы. Но если бы он рванулся сейчас, то спецназовец сдуру мог бы и выстрелить. Поэтому Лукич, оставаясь в поле зрения Джеймса, просто упал на насыпь и накинул на голову капюшон. И постарался набрать в грудь как можно больше воздуха. Когда попадаешь под «жарку», то важно закрыть глаза и не дышать. Черт с ним, кожей или волосами, – нарастут новые. В крайнем случае походишь лысым. Лукич вот уже двадцать лет как лысый, и ничего. А вот спалишь глаза или внутренности сожжешь, тогда, считай, кранты.