— Мысль у меня возникла давно уже и до сих пор не отпускает, — сказал Субботин, понимая, что пришло время поделиться с Боевым кулаком своими догадками относительно молочной стены. — Наверное, я просто вбил себе это в голову, потому что никак не могу смириться с разгромом Южного рубежного поста и гибелью личного состава. Но сейчас, в безвыходном для нас положении, надо рассматривать все варианты. Даже невозможные. Даже надуманные. Так вот, мне кажется, что белоснежная стена вполне может быть своеобразной формой портала. Ну, этой самой Пуповиной Вселенной. Вернее, ее блуждающей частью.

— А ведь и правда! — воскликнул Мизинец. — Мы же видели, что портал открывается по-разному. И перед этим постоянно что-то происходит: земля то проваливается, то наоборот. А тут — туман. Выходит, остальные бойцы с нашего поста не погибли, они сейчас где-то в других мирах! И…

— Ты, малой, шибко-то не обольщайся, — оборвал его Безымянный. — Хотя проверить, так ли это, надо. Все равно нам скоро подыхать. Решатель нас однозначно порешит. Теперь и неважно — здесь нам смерти дожидаться или самим ее искать. А чем черт не шутит, вдруг и впрямь портал это. Свалим отсюда подальше, если повезет. Я согласен.

— Эх, была не была! — поддержал Средний.

Указательный молча кивнул.

Пальцы выбрались наружу и уверенно направились к молочной стене, которая по-прежнему возвышалась над Северным рубежным постом и завораживающе сверкала, отражая всей своей необъятной поверхностью яркие лучи местного небесного светила.

Без помех, без единого слова или окрика Боевой кулак добрался до выхода из ущелья — немногочисленные легионеры, не покинувшие территорию поста, лишь с недоумением поглядывали на них, осторожно высунувшись из укрытий, и провожали их долгим внимательным взглядом.

Но когда пальцы подошли к вышке наблюдения, они все-таки услышали тихий оклик. Это был Блюм. Он притаился в неприметном окопе и беспрерывно наблюдал за поведением странной субстанции, напавшей на его пост.

— Одурели? — прошипел он. — Давайте живо ко мне!

Чтобы не провоцировать капитана северян — вдруг он от чрезмерного нервного напряжения возьмет да шмальнет им в спину — южане спустились к нему в укрытие. Стена застыла, пузыри не появлялись, так что все равно пришлось бы ждать.

А ждать можно и в окопе.

— Вы же знаете, на что способна эта хрень, так куда претесь?! — возмутился Блюм.

— Лучше отважно пасть в бою, чем позорно сдохнуть по прихоти Решателя, — брякнул Безымянный.

Северянин принялся нервно озираться — как бы не услышал кто-нибудь. Однако быстро подавил свое беспокойство. Он уже проникся определенным уважением к южанам — не обманывали, с ума не сошли, вот она — зловещая субстанция. Но его страх перед Решателем, пожалуй, был куда сильнее, чем страх перед неизвестным непобедимым врагом.